Плеть Дутура

Второй тост, конечно, был за меня, а третий за нашу победу. Ранее Гарей уже выделил Адыку положенную долю и теперь многие из нуразгов щеголяли с мечами, копьями, а то и частями доспехов орденцев. Металла подобного качества они не знал. Как, впрочем, и любого другого. Оружие и железную утварь они выменивали у Соляных людей или в Хугаде.

Пришлось и мне поднять кубок за славную битву при Гахагане, и упомянуть лихие атаки новых братьев по оружию под стенами Дыры. Но в целом, я старался сильно не отсвечивать и в основном строил жуткие рожи. С этой публикой панибратствовать было нельзя.

А вот Барбоса заливался соловьем. Признаться, я не ожидал от бывшей Гончей такой велеречивости. Вообще самостоятельное командование и общение с людьми пошло ему на пользу. Он стал более уверен в себе и даже более эмоционален. Быр с удовольствием отведывал явства кочевников и постоянно бегал проведывать своих воинов, коим также были выделены несколько бочонков кумысовки. Я пригрозил открутить ему голову, если завтра увижу в строю косых. Клык и Кремень же просто сметали все, что им выставляли на ковер. Честно говоря, это был просто перевод продуктов, так как наестся человеческой едой, Гончие не могли, но нуразгам об этом знать было необязательно. Вся сотня их подчиненных уже должна была быть на полпути к Гахагану, посланная за второй половиной легиона «Слава Дутура».

Так случилось, что когда на небосвод взобрались луны, кагар сам увлек меня в сторонку.

— Что случилось с Кузнецом, Вождь? — спросил Адык, глядя мне прямо в глаза.

— Мертв. Он предал меня, — не стал вилять я.

— А наш бог?

Р-р-р. «Наш» — твою мать! Инетерсно, уж не является ли Зог к нему самолично? Какая-то большно быстрая перековка из «белых» в «красные»!

— И он тоже предал.

Кагар помрачнел. На его некрасивом лице отразилась целая гамма чувств, а я решил немного подбодрить мужика, но в тоже время и проверить его реакцию:

— Только не говори, что ты всерьез воспринимаешь этого хрена, ха-ха! Он был нужен тебе лишь для того, чтобы избавиться от жрецов. Ха! Недаром я их тут не вижу ни одного!

Хотя кагар и выглядел как записной рубака, я прям жопой чувствовал, насколько прокачана его хитрожопость. Надо будет хорошенько распросить Барбоссу о том, что он видел в лагере. Как ведет себя кагар с подчиненными, с вождями родов и простыми воинами? А с союзными племенами?

Неожиданно мне пришла мысль о теме, о которой доныне я не задумывался от слова «совсем». Теме разведки и контрразведке.

— Мы, нуразги, любим силу, — меж тем, после достаточно длительной паузы веско сказал кагар. — Кузнец показал нам силу своего бога, убив Сепхара. Но ты сказал, что Зог предал тебя, значит ли это, что ты убил Кузнеца вопреки его воли?

— Да, — просто ответил я.

— И он не пытался тебя остановить?

— Он дал Кузнецу свою силу, но этого оказалось мало.

Хе-хе… Вот пускай и подумает, стоит ли строить козни хрену, кто одержал верх над богом. Нуразг же вновь надолго замолк, нахмурившись, разглядывая луны. Наконец, он сказал:

— Давным-давно, когда отцы наших отцов еще кочевали далеко на востоке, у подножья Азаг-Мушаха — Небесных Гор, один мальчик, что пас гаваков, бросил вызов вождю племени. Вождь прошел множество сражений, он был в самом расцвете мужских сил, и если бы черепа убитых им воинов можно было сложить в кучу — то она оказалась бы выше моего шатра!.. И конечно, он рассмеялся… но принял вызов, хотя ему было и жаль мальца, ему понравилась его дерзость. Воины выложили из шкур Место силы, и когда они вступили на него, произошло невероятное. Малец неожиданно, с тридцати локтей, метнул кинжал и поразил Вождя в глаз! То ли боги в тот момент направляли его руку, то ли он сам настолько натренировался во время долгих перегонов стадов, а может быть просто сам Вождь уже ослабел, и не был столь ловким и сильным, как в прежние годы?

Бл*дь, намек в неказистом рассказе Адыка был вполне прозрачен и мне он очнеь не понравился.

— Мы пойдем за тобой, Вождь…

Но я легко понял недосказанное продолжение: «Пока ты силен».

Черт подери, этот подход, конечно, давал мне неплохого союзника, но он же и предостерегал от уж больно сильной веры ему. Кагар прямым текстом говорил, что нуразги будут со мной, пока я побеждаю. Они не любят неудачников.

И эта завуалированная угроза вдруг в мгновение ока разожгла во мне костер дикой ярости. Рука будто сама взвилась к горлу дерзкого кочевника. Как не силен и быстр был Адык, он был всего лишь человеком, о чем я ему и не преминул сообщить:

— Р-р-р… Не веди… Р-р-р со мной такие р-р-р-речи, ничтожный человечек… — прорычал я, из-за ярости не в состоянии внятно сформулировать мысль. Огненные волны катались по разуму, поглощая мысли и взывая к крови.

Черт подери, я чуть было не принялся отдирать левой рукой правую от шеи бедняги! Какого члена-то происходит⁈

Кагар меж тем попунцовел и захрипел, задергавшись в нелепых попытках разжать мою хватку.

— Я могу пр-р-роигр-рать, но перед этим… Я забер-ру тебя и твой народ в глубины Хаоса…

Ладонь разжалась, а кагар рухнул на гранит, кашляя и пуская слюни.