Плеть Дутура

Согласованная с Ахар-Бадабаном операция по взятию этой крепости должна была пройти в два этапа. Первый: блокирование. Мой новый союзник (или даже, можно сказать, сюзерен) поделился сведениями, что из Вочарки в нашу сторону движется новая армия Ордена, включающая Рыцарей, спешно переброшенных из Сандеи. По допросам пленных я знал, что там находилось до трети всех оставшихся Рыцарей Ордена. И они вполне могли забрать оттуда их всех. Опасность аржанстских племен, с которыми они там вели бесконечную контрпартизанскую войну, не шла ни в какое сравнение с той, которую представляли для Ордена мы. К ним в плюс все те силы, которые Орден мобилизовал еще со времени моего посещения Вочарки. Едва до столицы дошли вести о преодолении нами Горной Тропы, как эта армия выдвинулась в сторону Меензина (хотя, я и надеялся, что на оборону столицы со стороны предгорий, они тоже оставят немало войск).

Таким образом, нам противостояла внушительная армия. И именно ей и предстояло заняться мне. Штурм же самой крепости Ахар-Бадабан брал на себя.

Меня, в целом, такой расклад устраивал. Как штурмовать крепость я себе представлял весьма смутно, надеясь что-нибудь придумать после начала ее осады. Полевое же сражение (тем более, имея несколько сотен нуразгов под рукой) мне нравились значительно больше.

Так вот. Блокирование будем осуществлять мы. Для этого у меня было два легиона (одна сотня Бесов из «Лукарей» осталась в Горной Заставе, а вторая была рассредоточена небольшими отрядами по деревням вдоль Санарки, контролируя эту дорогу), три эскадрона («Зеленый», «Красный», «Галил») и четыре с половиной сотни кочевников. (Монстров Абрыка, кстати, я решил пока не перетаскивать через перевал, они остались при Заставе на той стороне гор).

Второй же этап: собственно штурм — произойдет после некоторой подготовки, спустя два дня. Ахар-Бадабану нужно будет подтянуть свои силы. И эти дни я должен буду ему обеспечить.

— Сегодня днем на север выдвинется Шанге с двадцатью Гончими из эскадрона Клыка и отряд Заулинна. Пехота и остальные Гончие начнут движение к вечеру, и остановится на ночевку около Меензина, где мы встретимся с передовыми отрядами Ахар-Бадабана. Тылы же выдвинутся завтра утром, вместе с основной массой людьми кагара Адыка.

Такое разбиение на самом деле имело веские причины. Заулинн и его люди — хазги, представители подконтрольных Адыку союзников, и, думаю, Шанге не составит труда заставить их заниматься делом, а не грабежами. А когда завтра выдвинется в поход основная масса кочевников, у них просто не будет на это времени… Им нужно будет нагнать сосредоточившихся севернее Меензина остальных моих воинов.

Вот такой вот хитрый ход, хе-хе.

В принципе, возражений особых не было, только кагар выпросил отправку домой очередной партии добра. Твою мать, если так пойдет и дальше, армия кочевников растает без боя! За последние несколько дней на Равнину с этой целью уже ушло до полусотни человек! Самое забавное, что нуразги просто не представляли, сколько добычи его ждет в городе! Они просто не представляли, что такое город!

— Вождь, ты уверен в своем решении? — вопросил меня Барбосса, когда все разошлись готовить своих людей и нелюдей к походу.

И мне даже не надо было переспрашивать, какое «решение» он имеет в виду. Разумеется, я обставил все, как некие «союзные договоренности», но даже такой расклад никак не мог уложиться в головах моих юнитов.

— Разве не ты сам советовал сходить с ним на встречу?

— Да, но…

— Ну вот и без всяких «но»! — рявкнул я на своего Генерала, поняв, что логикой здесь ничего не объяснить. — А теперь принимайся за дело!

Вечерело, когда я, во главе длинной колонны Бесов, забрался на пологий холм, откуда открывался прекрасный вид на южную столицу Ордена.

Лепота…

В этих местах лес был довольно сильно сведен и заменен на квадратики полей. Множество их укрывалось меж небольшими рощицами и уходило вдаль, теряясь в снова сгустившейся лесной чаще.

Но интереснее, конечно, было посмотреть на сам город.

В центре высилась цитадель Ордена: высокие, сложенные из темного камня стены вздымались почти на пятнадцать метров, окружая небольшой холм. В центре стоял донжон — массивная угловатая башня, увенчанная статуей птицы, схожей с той, что таскали у себя на шлемах Рыцари. Узкие глаза-бойницы подозрительно смотрели за округой. Мощь крепости была тем удивительнее, что, насколько я знал, в округе не было тех, кто мог попробовать ее на зуб.

Сам притулившийся у этих стен городок тоже, в свою очередь, был обнесен стеной. Но много более хилой. Хотя и содержавшейся в весьма приличном состоянии. За ее зубцами виднелись многочисленные черепичные крыши, схожие с теми, что я видел в Вочарке.