Плетение (трилогия)

   Невысокий человек спокойно курил сигару, не обращая внимания на царящую по округе суету, но, увидев Дайруса, немедленно затушил ее и направился к нему.

   - В следующий раз хотя бы за пару дней предупреждай, а то поклонники с ума сходят, пытаясь понять, какая же блажь мне в голову пришла - сказал он.

   - Извини, Шейтер, все получилось слишком неожиданно даже для меня. Знакомься, это моя дочь. Лена, это Уоррес, Уоррес это Лена.

   - Наслышана

   - Наслышан.

   Они улыбнулись друг другу.

   - Про вас ходят совершенно невероятные слухи - сказал Шейтер.

   - Про вас тоже. Знать бы еще насколько они правдивы. Кстати, моя мама была бы, наверное, рада познакомиться с вами. Скажите, вы сможете выбрать в своем расписании время, чтобы поужинать с нами?

   - Вполне возможно. Только не заставляйте меня за ужином петь.

   - Ваше пение - это что-то потрясающее... Я никогда подобного не слышала.

   Дайрус усмехнулся.

   - Я этого паренька сразу заприметил. Они с Сейсом в одном городе жили, и часто вместе печатки у людей таскали.

   - Кстати, как там Сейс? Я его не видел уже лет тридцать.

   - Нормально. Он со мной снова работает.

   Уоррес неожиданно помрачнел.

   - Дайрус, я понимаю, что это странно прозвучит, но...

   Клауд мигом напрягся.

   - Что-то случилось?

   - Помнишь Алби?

   - Девочку с даром ясновидения? Помню. Что с ней?

   - Жива и здорова, но не так давно связалась со мной, и сказала что почти десяток из тех, кто пришел к тебе с нами, погибли за последний месяц. Если кто-то устраивает на нас охоту...

   - Откуда кому-то знать про вас? Списков я не делал, и другим не позволял. Да и зачем?

   - Не знаю, но я проверил. Нашу группу потихоньку убирают. Несчастные случаи, случайные смерти... Десять человек - это уже не спишешь на случайность.

   - Я разберусь.

   Лена застенчиво посмотрела на Шейтера.

   - А автограф не дадите?

   - Что?

   - Есть такая старая традиция, если можно так сказать, просить у знаменитостей, чтобы они что-нибудь подписали на память...

   - Никогда не слышал. Но идея интересная.

   Дайрус мысленно обратился к своей дочери:

   - Что ты творишь с моим миром? Здесь и писать-то уже никто не умеет по хорошему счету.

   - Ничего, пап, ему понравится, и это снова войдет в моду.

   Она достала перо, чернильницу и книгу, с которыми не расставалась ни при каких условиях, и протянула их Уорресу.

   - А что писать? - озадаченно спросил он.

   - Да что угодно. Можете просто подпись поставить, можете пожелание какое-нибудь...

   Он задумчиво потер подбородок, и, неумело, вывел:

   "На добрую память. Уоррес Шейтер"

   Поставив на листе свою магическую метку рядом с надписью, он протянул книгу Лене.

   - Так устроит?

   - Вполне. Кстати, можете принять это на вооружение. Как вашу....

   Она попыталась подобрать слова.

   -... Отличительную особенность. Встретиться после выступления с несколькими поклонниками, раздать такие вот автографы...

   - А что? Интересный рекламный ход. Только надо будет поговорить с моим администратором, чтобы он мне перо с чернилами достал...

   Клауд, покачав головой, обнял дочь за плечо и серьезно сказал.

   - Рады были повидать тебя, Уоррес. Выкроишь время - свяжись, поужинаем, но сейчас нам пора.

   Взмахнув на прощание рукой, он телепортировал их к дому.

   - А вот теперь - объясни, дочка, зачем тебе это нужно было?

   - А мне надоело, что только три человека в этом мире помнят, как писать надо. Пора возрождать старую традицию. С такой мелочи - это далеко пойдет. Как только остальные исполнители про это пронюхают, это мигом станет популярным, и они хотя бы писать учиться будут. А заодно мне потом не придется гадать, где искать чернила, когда драконья кровь закончится.

   Дайрус рассмеялся.

   - Ты все-таки моя девочка. Ты хоть сама поняла, что ты только что провернула?

   - Что?

   - Комбинацию, которая повлияет очень на многих, - серьезно ответил он - притом спланированную. Это затронет не только артистов и певцов. Придется заново открывать производство чернил, бумаги и прочего. Снова оживет давно забытое искусство письма. Сначала понемногу, но потом...

   - А люди не откажутся от "деингов" и "вокслеров"? - испугалась Лена.

   - Нет. Это слишком удобно. Но они начнут ценить письменность, и вполне возможно, что кто-то захочет написать какую-нибудь красивую историю...

   - И так снова появится профессия писателя.

   - Да. Правда, сомневаюсь, что раньше, чем лет через двадцать. Идем в дом.

   Он ласково взъерошил ее волосы.

   - Глау, не поймите меня не правильно, я рада, что вы так поступили.

   - Серьезно? - довольно кислая физиономия Глау выражала искреннее сомнение в этом факте.

   - Конечно. Хоть я лично и не была знакома с такими людьми, но уверена в том, что вашей матери надо было все это услышать, и именно в такой форме.

   Ольга поставила на стол тарелку, и Глау повел носом:

   - А что это?

   - Это? Домашние пельмени. Ничего неординарного, но когда неожиданно появляется кто-то кого надо накормить - очень удобно иметь их под рукой. Готовятся быстро, а вкус... Попробуйте, только осторожно. Они горячие.

   Глау подцепил вилкой странного вида кусочек, и положил его в рот. Задумчиво пожевав его, он просиял:

   - При помощи какой магии вы их сделали?