Плясать до смерти

– Я знаю! – Глотая слезы, Нонна старалась говорить бодро. – Он сейчас где-то носится, он главарь стаи собак! Ему все подчиняются! – Она всхлипнула, подтерла нос.

Слезы сверкнули и у меня, и у Насти. Минута молчания. Рикашка остался там, в прежней жизни, может быть, лучшим воспоминанием. И если бы он был единственной жертвой новым временам!

– Ну! – Я налил по рюмке. – Рикашка! Мы тебя любим! Тебя нет, наверное, но ты… был лучшим в нашей семье!

Глава 5

Пальмы! Море! Киносъемки!

Я свое слово держу. Но для этого, надо сказать, пришлось пройти ряд напряженных этапов.

– Граф, говоришь, здесь жил?

Это мы удачно зашли хлопнуть по рюмке. До этого Жора говорил уклончиво: “Живут – и нехай живут. Поглядим”, но тут вдруг завелся.

– А чё! Неплохо тут свадьбу сыграть, где граф жил!

Вот так, как бы случайно, и сцепляется все.

– Вон, в витраже, – показывал я, – герб его горит! “Deus conservat omnia” – “Бог сохраняет все”.

Под этим гербом с Кузей отмечали мы день рождения Настьки. И – вот!

– Так давай! Куда? – Жора нетерпеливо вскочил. – Насчет средств не волнуйся!

Не каждый день своего единственного сына за дочку писателя выдает!

Агнесса наша изумленно бровь подняла. Не привыкла, чтоб в кабинет ее (бывший графский) входили без звонка и даже без стука. Но Жора уверенно в кресло сел.

– Ну, давайте знакомиться! – свою кургузую лапу протянул с якорьком между пальцев. Морской волк. Он же сухопутный.

Агнесса глянула на меня. Я кивнул. Подала ему холеную ручку. Раньше пустила бы такого к себе в кабинет разве что в качестве монтера. Но нынче все удалось перемешать. За что боролись!

– Вот, думаем у вас свадьбу сыграть – с дочкой его!

Заодно и меня проверил: как я тут стою? Агнесса не подвела, почтительно кивнула:

– Это большая честь.

Для кого, не уточнила. Но Жора оценил. Приосанился в кресле:

– Так что у вас есть?

Ну, это он распоясался. Агнесса на место поставила:

– У нас? – подняла тонкую бровь. – Ни-че-го.

…Целовала жадно, порой исступленно. Но – в прошлом.

– Принесу, – сказал Жора спокойно.

Агнесса отшатнулась:

– Простите, а вы кто?

– Строители мы!

Даже в советское время не говорили они с такой гордостью! Агнесса на меня глянула: “Представляю, что он может дать!”

– Магазины строим.

Существенное добавление!

– Ну и потом их… ведем.

– И как вы планируете свадьбу? – Любезно Агнесса поинтересовалась.

– Нор-мально планирую! Вы думаете, кто в театральном институте учится? – гордо спросил.

Агнесса напрягла все свои умственные способности:

– Ваш сын?

Жора стукнул себя в грудь:

– Я учусь! Захожу вот так к ректору: чего новенького, Васильич, чем помочь?

Да, это будет посильней, чем система Станиславского!

– Так что все принесем, с вас только “швыряла”!

Дворец бракосочетаний Жоре не подчинялся, поэтому он быстро все в ЗАГСе сварганил. Гостей вез на рабочих автобусах – особенно Алла оторопел-ла.

Зато стол!..

“Швыряла” тут сохранились отменные! Хрусталь сиял!

Жора, впрочем, был недоволен:

– А зала попышнее у вас нет?

– Граф Шереметев обходился, – сказала Агнесса.

– Так ему это на каждый день, а нам раз в жизни! – резонно заметил Жора.

Легкое безумие во всем этом витало. И без бабульки не обошлось. Настюлька зачем-то ее доставила: то ли над ней издеваясь, то ли над собой, то ли над всеми сразу.

– Настенька, это жених твой? Он продавец?

– Почему продавец, бабуля?

– Он такой любезный!

Николай самолюбиво откинул чуб: комплимент, похоже, пришелся ему не по душе. Все ненормальные тут! А дело вроде бы клеится? Или нет?

Настька даже голову не помыла – что она хотела этим сказать? Ни фаты, никаких тебе флёрдоранжей. Почему же так мрачно? Центр захватила бабка, безостановочно рассказывала о какой-то бурной светской жизни…

– И тогда граф Телячий сказал…

Мог быть такой граф? Навряд ли. Все целовали руку ей, а почему-то не Нонне и даже не невесте. И Жорины родичи сильны. Один его брат из Архангельска чего стоит! Да и другие не хуже. Но больше всего огорчали писатели, заглядывающие на огонек.

– Это что, Валерик, родственники твои?

– Мрамора много, а плясать негде! – Жорина сеструха пожаловалась. Я бы с ее комплекцией не лез плясать, но они – люди без комплексов. Иногда только вздрагивал я да морщились наши аристократы – Кузя и Алла. Но как же без них? Можно сказать, что прощались с нами, провожали нас в иной социальный пласт.

А особенно молодежь огорчала! Странно себя вели. Сидели как заколдованные, тостов не произносили, пили в основном пиво, но вид при этом имели такой, словно их непрерывно подташнивает.

Не терплю, когда все разваливается! Даже когда приезжал с друзьями на юг, чувствовал словно вину за то, что море не такое синее, а горы не такие высокие. А тем более свадьба единственной дочери! Огляделся. Надо весь этот хаос в кучку собрать. Но хоть какой-то восторг должен быть? Не обязательно сделать все, можно сделать хоть что-то.

К Жоре подсел. Единственному тут, кажется, нормальному человеку. Наполнили с ним “швыряла”.

– Ну, давай!

Занырнули вглубь алкоголя. Вынырнув, зорко оглядели друг друга, по достоинству оценили: бойцы!

– Спасибо тебе! – Я начал. – Без тебя бы пропал!