Пляж

– Я не хотел его нарушать!

– Ты… не хотел?

– Ни на секунду!

Мистер Дак нахмурился и открыл было рот, собираясь что-то ответить, но смолчал.

– Что такое? – спросил я.

Он покачал головой, и его лицо разгладилось. Когда он наконец заговорил, я понял: он говорит не то, что у него на уме.

– Это был дешевый наезд, Ричард, – тихо сказал он. – Насчет того, что я живу в иллюзорном мире.

– Меня из-за него могли убить, а я, видите ли, оскорбил его чувства! Боже, смилуйся надо мной! Да ведь я прямо настоящий монстр. – Я живу в твоем мире.

– Это, должно быть, утешение, учитывая, что именно ты обратил внимание, что я… – Я осекся. В DMZ раздался какой-то треск. – Слышишь?

Мистер Дак ответил не сразу. Его глаза сузились, а лицо неожиданно приняло крайне озабоченное выражение:

– Да, я слышал что-то.

– Ты уверен?

– Да.

Мы оба принялись ждать.

Секунд через пять-шесть тишину разорвали выстрелы. Они прозвучали совершенно недвусмысленно – звук проскользнул сквозь деревья подобно быстрому ветерку и обрушился с ужасающей громкостью. Выстрелы слились воедино и долго не затихали. Достаточно долго, так что я моргнул, втянул голову в плечи, а потом осознал, что стрельба еще продолжается.

Когда она наконец прекратилась, то следующее, что я услышал, – это был глубокий вдох, сделанный мистером Даком, а затем такой же медленный выдох.

– Господи… – забормотал я. – Господи Иисусе… Это все-таки произошло. Их действительно…

– Расстреляли, – безучастно закончил он за меня фразу.

К моему удивлению, меня чуть не вывернуло наизнанку. Желудок непонятно почему свела судорога, а горло напряглось. В голове всплыл образ: тела прибывших на плоту… их майки с постепенно расширяющимися пятнами… неестественно вывернутые конечности… С трудом сглотнув подступивший к горлу ком, я повернулся к DMZ. Думаю, я искал некое подтверждение, может быть, еле заметный голубой дымок вдали. Но я ничего не увидел.

– Расстреляли, – снова услышал я. А затем голос едва слышно добавил: – Проклятье.

Я обернулся к мистеру Даку. Он исчез.

Мама-сан

Все получилось как нельзя хуже или как нельзя лучше. Я не мог решить, как же все-таки.

Когда на плато все уже свершилось, у меня сдали нервы. Я был встревожен, и меня тошнило. Но так, вероятно, и должно быть. Паника на плато – естественная реакция. Как и чувство тошноты, после того как я услышал выстрелы. Я много раз читал о подобных вещах, видел их в различных фильмах: в первый день первого в своей жизни рейда новичок готов наложить в штаны при первом столкновении. Потом, с опытом, появляется усталость, но в какой-то момент вам неожиданно приходит на ум, что смерть по-прежнему способна повергнуть вас в смятение. Вы начинаете размышлять об этом и тем самым делаетесь сильнее.

По дороге к водопаду я снова и снова возвращался к этому второму толкованию. Я также попытался найти в случившемся и другие положительные моменты. Теперь наша проблема с новоприбывшими была решена, а моя роль в раскрытии тайны пляжа окончательно сошла на нет. Но эти мысли не успокоили меня. Я все еще боролся с тошнотой, а также старался сосредоточить внимание на открывающейся передо мной местности и справиться с желанием заорать во все горло. Очень сильно. Но не как зверь, а так, как кричат, когда во всю мочь бегут по дороге, чтобы успеть на автобус, и бьются о бетонный столб. Как будто нарочно… и изо всей силы. Это не крик боли, потому что в тот миг не больно. Это крик по причине перенапряжения мозгов, отказывающихся от всякой попытки признать случившееся.

Сэл ждала меня у водопада.

– Что там, черт возьми, произошло? – спросила она скорее сердито, нежели с тревогой, не дав мне подплыть к берегу. – Почему я слышала выстрелы?

Я ничего не отвечал, пока не доплыл до мелководья и не начал выбираться на берег.

– Прибывшие на плоту, – выдохнул я. Сильный удар о воду при прыжке с водопада всегда вышибал из меня дух, и на этот раз было даже хуже обычного.

– Их убили?

– Да. Я видел, как их схватили охранники, а потом услышал выстрелы.

– Ты не видел, как их убивали?

– Нет.

– Что произошло, когда их схватили?

– Их избили.

– Сильно?

– Да.

– Достаточно сильно, чтобы напугать? Может быть, просто для острастки?

– Хуже.

– А потом?

– Их куда-то увели. Уволокли.

– Уволокли… Ты не последовал за ними?

– Нет.

– И что потом?

– Потом была стрельба… когда я добрался до седловины.

– Понятно… – Глаза Сэл буквально буравили меня. – Говоришь, их сильно избили…

– Очень сильно.

– Ты чувствуешь свою вину в их смерти.

Прежде чем ответить, я обдумал ее слова, не желая выдавать свою связь с Зефом и Сэмми.

– Они сами решили приехать сюда, – в конце концов сказал я, переступая с левой ноги на правую. Я все еще стоял по колено в озерной воде, и мои ступни понемногу погружались в ил. – Они наделали много шума в джунглях. Сами виноваты.

Сэл кивнула:

– Стрельбу могли услышать другие. Что ты им скажешь?

– Ничего.

– Я думаю, Этьен знает о Христо. Этьен опять не в своей тарелке…

– Я ничего не скажу Этьену, – пообещал я. – Я ничего не скажу Франсуазе, Кити или кому-то еще… Кроме Джеда… Ты ведь знаешь, что я расскажу обо всем Джеду.