Пляжное чтение

Мы совершенно забыли включить свет на веранде, но споткнуться здесь было не обо что. У Гаса никогда не было мебели на веранде, а когда я отдала папину мебель Соне, мы решили накопить и купить свою собственную, а потом быстро забыли. Гас наконец вставил ключ в замок, затем замер и посмотрел на меня в полутьме, прежде чем повернуть его. Его рука нашла мою щеку, и теплые губы прижались к моим губам. Когда он отстранился, мои волосы зацепились за его ворот. Он тихо сказал:

– Если бы меня сбил метеорит, когда я был с тобой в машине, я бы решил, что сумел уйти на высокой ноте.

Мои щеки всегда пылали, когда он говорил подобные вещи, а ощущение лавы наполняло мой желудок. Он открыл дверь и, взяв меня за руку, завел внутрь. Гас положил рукописи на обувную полку возле двери. Но прежде чем он успел зажечь свет, поднялся хор голосов: «Сюрприз!»

Я в замешательстве замерла. Пит, Мэгги, моя мама с ее неописуемым волнистым начесом и льняными брюками, которые она надевала всякий раз, когда путешествовала, Шади и ее новый бойфренд – «Сексуальный луизианский оборотень», и Кайла Маркхэм стояли в кабинете. Все улыбались, как на рекламном щите зубной клиники, держа бокалы шампанского, и, что еще более озадачивало, одетые как пираты. А над дверью позади них висел украшенный мишурой баннер, на котором красочными буквами было написано: «С днем рождения!» Если говорить о грандиозных жестах, то это было самое странное, что я когда-либо видела.

– Что… – сказала я, не зная, куда идти дальше. – Это так… что…

Гас стоял рядом со мной. Когда я посмотрела на него, уголок его кривых губ приподнялся.

– У меня есть хорошая идея, Яна, – сказал он, опускаясь на колени передо мной. Моя рука все еще была в его руке, и я поняла, что меня бьет дрожь. Или это он дрожал, или мы оба дрожали. Он пристально посмотрел на меня в теплом свете своего кабинета.

Мой голос был тихим и показался мне жестяным:

– Еще один фильм про «Пиратов Карибского моря»?

Улыбка Гаса была такой широкой и полной, такой открытой, что если бы я наклонилась вперед, то, наверное, могла бы заглянуть ему прямо в горло и увидеть его бьющееся сердце.

– Январия Эндрюс, год назад я встретил тебя во второй раз, и это изменило мою жизнь. Мне все равно, чем это закончится, лишь бы я провел свою жизнь с тобой.

Он сунул руку в карман и вытащил маленький белый квадратик – смятый листок бумаги из блокнота, который выглядел так, будто его уже сотни раз сминали и разворачивали. Гас медленно развернул его еще раз и протянул мне, показывая три слова, написанные на нем большими черными буквами.

ВЫХОДИ ЗА МЕНЯ

Может быть, мне стоило не торопиться и написать ответ. Но я вместо этого схватила его за шею и поцеловала.

– Да, – сказала я ему прямо в губы. А потом еще раз: – Да! Да!

Пит и Мэгги закричали. Мама захлопала в ладоши, а Шади бросилась вперед, чтобы обнять меня.

В книгах я всегда чувствовала, что «долго и счастливо» это как некое начало новой жизни, но для меня это было не так. Мое «долго и счастливо» представляло собой нить сплетенных вместе «счастливых» моментов, уходящих корнями в прошлое не только на год, но и на тридцать лет назад. Моя жизнь уже началась, так что этот день не был ни концом, ни началом.

Это был просто еще один хороший день. Идеальный день. Мгновенное счастье, такое огромное и глубокое, что я знала или, скорее, верила, что мне не нужно беспокоиться о завтрашнем дне.

Благодарности

За каждой книгой, которая выходит в свет, стоит целый коллектив неравнодушных людей. Вот и эта книга едва ли могла иметь еще более существенную поддержку со стороны тех, кто отстаивал необходимость ее выхода в свет на каждом этапе многоступенчатого процесса. Во-первых, огромное спасибо моему замечательному редактору Аманде Бержерон, чье мастерство, страсть и доброта сделали каждую минуту, проведенную мной над этой книгой, чистым наслаждением. Никто не смог бы понять и усовершенствовать историю Январии и Гаса так, как она, и я бесконечно благодарна ей за это. Я все еще в восторге от того, что работала с ней.

Также моя благодарность всем остальным членам неподражаемой команды, трудившейся в Беркли: Джессике Макдоннелл, Клэр Сион, Синди Хван, Грейс Хаус, Марте Чиполле и всем остальным. Я чувствую себя такой счастливой, что нашла среди них и дом, и семью. Огромное спасибо Лане Попович – первому человеку, который прочитал эту книгу еще в черновиках, – за то, что она всегда верила в меня. Она же и вдохновила меня на создание лучшего в мире вымышленного литературного агента, Ани.