Пляжное чтение

Я повернулась к нему лицом. Его голова была подперта рукой, а тело тоже повернуто ко мне, и свет от экрана почти не отражался в его глазах, если не считать отдельные цветные пятна. Его темные волосы были в таком же беспорядке, как и всегда, но волосы на лице снова были под контролем, и этот дымный запах все еще исходил от него.

– Январия? – пробормотал он.

Я повернулась на бок, лицом к нему, и кивнула:

– Теперь счастлива.

Его колено ударилось о мое колено, и я толкнула Гаса. Тень улыбки пробежала по его серьезному лицу и исчезла так быстро, что я могла бы подумать, что мне привиделось.

– Хорошо, – сказал он.

Мы еще долго пребывали с таком положении, притворившись, что смотрим фильм. Мы лежали, прижавшись коленями друг к другу, под таким углом, что ни один из нас просто не мог видеть больше половины экрана.

Всякий раз, когда один из нас поворачивался, другой был вынужден следовать за ним. И тогда мы оба смещались в другую сторону. Но мы так и не расцепили колени. Мы оказались на опасной территории. Я не ощущала ничего подобного уже много лет. Это был почти болезненный гнет желания и парализующий страх того, что любое неверное движение все разрушит.

Я подняла глаза, когда почувствовала на себе его пристальный взгляд, и он не отвел взгляда. Мне хотелось сказать что-нибудь, чтобы разрядить напряжение, но в голове было безжалостно пусто. Это тебе не мерцание курсора на белом экране в попытке состряпать роман из воздуха. Свет выскакивал из темноты, стоило мне зажмуриться. Такое у меня было, когда я слишком долго смотрела на пламя.

Давно уже успокоившаяся чувственность настолько обострилась, что я была неспособна ни о чем думать. Состязание в гляделки затягивалось, и никто из нас не смел прервать его. Его глаза казались мне почти черными. Когда свет от экрана упал на них, в них на мгновение вспыхнула, а затем исчезла иллюзия пламени.

Где-то глубоко в моем сознании кричал инстинкт самосохранения: «Это глаза хищника». Не зря природа дала хищникам именно такие глаза – чтобы у тупых кроликов, как я, не было ни единого шанса.

«Не будь тупым кроликом, Январия!»

– Мне нужно в туалет, – резко сказала я.

Гас улыбнулся:

– Ты только что ходила в туалет.

– У меня очень маленький мочевой пузырь, – ответила я.

– Я пойду с тобой.

– Хочешь – иди! – огрызнулась я и, забыв, что нахожусь в машине, так резко села, что ударилась головой о крышу.

– Черт! – сказал Гас в тот же момент.

– Что? – смущенно прошипела я.

Он вскочил и пополз на коленях туда, где сидела я.

– Дай посмотрю.

Его руки обхватили мою голову и наклонили ее так, чтобы видеть макушку.

– Она не кровоточит, – сказал он, затем приблизил свое лицо и нежно провел пальцами по моим волосам. Его взгляд скользнул вниз, к моему рту, и кривые губы слегка приоткрылись.

«О, черт. Я действительно была кроликом».

Я наклонилась к нему, и его руки легли на мою талию. Он притянул меня к себе на колени, так что я фактически оседлала его. Его нос коснулся моего, и я приподняла голову, пытаясь коснуться его губ. Наши медленные вздохи прижали нас друг к другу, и его руки сжали мои бока, от чего напряглись мои бедра.

«Один раз, только один раз» – это все, о чем я могла думать. Ведь именно такова была его политика, верно? Неужели будет так плохо, если между нами хоть раз что-то случится? Мы могли бы снова стать друзьями, соседями, которые разговаривают каждый день. Действительно, неужели я не могу сделать это вскользь, походя, когда моя студенческая страсть превратилась в мою Немезиду спустя семь лет после тех объятий? В этот момент я не могла думать достаточно ясно, чтобы осознать все. Мое дыхание было прерывистым и неглубоким, как будто его вообще не существовало.

Мы постояли так с минуту, как будто ни один из нас не хотел брать вину на себя.

«Ты первый прикоснулся ко мне!» – сказала бы я, но промолчала.

«Нет, это ты наклонилась ко мне!» – ответил бы он.

«А потом ты сгреб меня к себе на колени!»

«И ты прикоснулась губами к моим губам!»

И потом, а потом…

Его теплое дыхание пробежало по моей челюсти, затем по губам. Его зубы царапнул по моей нижней губе, и легкая волна удовольствия прошла сквозь меня. Его губы изогнулись в улыбке, когда он жарко и легко коснулся моих губ, заставляя их открыться. На вкус это напоминало ваниль и корицу, которые остались от мороженого «Сюрприз», только сейчас вкус был лучше. Его жар хлынул в мой рот, пока не затопил меня, мчась, как поток реки, раскаленной солнцем. Желание просачивалось сквозь меня, собираясь во всех уголках моего тела.