Пляжный детектив

Испанцы жадно вслушивались в ее слова, но ничего, кроме одного «базура», не поняли и стали что-то обсуждать друг с другом. Говорили они громко, эмоционально и выглядели гротескно: такие разные внешне, но одинаково чудные, им бы в комедии абсурда сняться.

Переговорив, компания двинулась к одному из полицейских.

– На меня стучать пошли, – выдала Лиза, проводив их хмурым взглядом исподлобья. – Будут рассказывать ментам, какая я гадина, и намекать на то, что если кто и мог Писюну по башке дать, то только я.

– Зачем им на тебя наговаривать? – удивилась Алла. Ей все трое чудиков показались приятными и безобидными людьми.

– Завидуют тут все мне. Я живу в самой роскошной хате. А скоро мне еще одна достанется.

– Дед ей свою завещать хочет, – пояснила Тина. – Кстати, он придет к тебе сегодня?

– Да, вечером. И вчера был. Повадился ко мне на ужин заявляться. Корми его…

– Но он же тебе деньги при мне давал. Тысячу евро.

– И что? Я на них себе зубы вставила. – И демонстративно клацнула ими. – Жадный он, зараза. Чая тут попросил, а я его не пью, только кофе. Так на следующий день принес с собой один пакетик. Один! Пакетик! А если б и я захотела?

– Но ты же чай не пьешь, – напомнила Тина.

– И все равно мелочно это, – высказала свое мнение Алла. – Пачка чая стоит два-три евро, не убыло бы.

– Вот молодец, понимает, что к чему, – одобрительно глянув на нее, проговорила Лиза. – Не то что ты, поэтесса. Ладно, девки, пойду я тоже к ментам. А то любимые соседи на меня сейчас наговорят. До вечера!

И энергично зашагала туда, где столпились полицейский и соседи. А подруги вернулись в квартиру.

– Мы пойдем к ней в гости? – спросила Алла, когда женщины засели за утренний кофе.

– Обязательно.

– Но почему она позвала нас вечером, если у нее будет дед?

– Не хочет его на свои кормить, а я всегда прихожу с пакетом продуктов. Почему – сама догадываешься, наверное.

– Лиза с базуры не только предметы тащит?

– Вот именно. Как-то она мне предложила голубцы, которые я же утром выкинула. Они не были тухлыми, просто не свежими, и я завернула их в пакет, и все равно объедками питаться не хочется.

– Она бедствует?

– Ничего подобного. У Лизы пособие по старости, и в высокий сезон она сдает одну из комнат. Сейчас еще и дед помогает.

– Но содержать пятикомнатную квартиру дорого.

– Она за нее не платит, только за свет и воду. Тут многие так делают. По закону их не могут выселить.

– А Лиза на самом деле гадина?

– Еще какая.

– Тогда почему ты с ней общаешься?

– Она меня забавляет. Я же тебе говорила, что жизнь тут скучная, а Лиза та еще клоунесса.

– Но она, как ты считаешь, могла бы решиться на убийство человека?

– Кишка у нее не тонка, это точно. Но я не думаю, что это она Писюна долбанула.

– Месье Пусьена, – напомнила Алла и хихикнула. – Который Лизе не давал проходу. Как-то сомнительно, не правда ли?

– Кто его знает, этого… Пусьена. Я никогда у него не видела женщины. А потребности наверняка имелись, молодой мужик ведь. А о Лизином прошлом всем известно. За это нужно благодарить ее заклятую подружку Луизу. Они как поругаются, так начинают друг друга чихвостить.

– Но Луиза сама не без греха.

– Она своего прошлого и не скрывала никогда, а Лиза всем богатой вдовой представлялась. Говорила, что как вышла замуж в двадцать пять, так больше и не работала. То есть ни про уборки туалетов в богатых домах, ни про панель. Только Луизе призналась. Та до поры в секрете держала эту информацию, но как-то она попросила подругу ублажить своего брата. Не задаром. Сто пятьдесят евро дала Лизе, чтобы та приласкала беднягу Хесуса. Лиза деньги взяла, но не отработала их. Вот тогда-то и случился первый конфликт.

Тут в дверь постучали. Тина пошла открывать.

На пороге возникло розовое меховое облако. Из него торчали тонкие ножки, ручки и сухая смуглая мордочка с огромным носом. Анна что-то торопливо заговорила, Тина выслушала, ответила коротко и закрыла дверь.

– Под балконом нашли окровавленный камень, – перевела она рассказ соседки. – Им, скорее всего, долбанули Писюна. И это сделал кто-то из обитателей нашего дурдома.

– Почему?

– Не имея ключа от парадного, во двор не попадешь. – Жизнь в Питере не прошла даром, Тина до сих пор употребляла слово «парадное». – Под подозрением все, кроме меня и тебя. Наши песни не давали спать соседям. Но нас все равно могут допросить, вдруг мы что-то видели.

– А мы же ничего не видели?

– Не. Могла только Кукушка. Из ее клетки открывается отличный вид на двор и балкон Писюна.

– Вот бы она умела говорить.

– Боюсь, ее показания все равно бы не учли, – засмеялась Тина, после чего скомандовала: – Собирайся давай, поедем на пляж, пора тебя мокнуть в океан.

* * *

Это был дивный день!