Плюшки московские

«Секрет существования человека состоит в том, что он задуман не как индивидуум, но как вид. А обеспечивает сохранность вида — семя. Как кораллы, громоздится человечество друг на друга, поколение на поколение. По сути дела человек должен был бы обожествлять семя — в семени его бессмертие. Вместо этого придуман на ближневосточном ландшафте некий тощий мертвец на кресте. Получается, что вместо жизни человек обожествляет смерть. На самом деле, семя — это чудо жизни» («Книга мёртвых»).

Глава 6. Om Money Padme Whom (Muses, Shows, Morons, Mammas)

Опыт, the Son of Miss Takin’, всегда вносит свои коррективы — ему до всего и до всех есть дело. Вот он добрался и до моей, как её охарактеризовали читатели, «выпечки». Не вникая в аргументы «за» и «против», он вновь и вновь прокручивает перед моим мысленным взором воображаемые сцены того, как я себя буду чувствовать, когда буду знать, что кто-то сейчас читает то сокровенно-личностное или подло-стыдное, что я осмелился бы выложить в яркой суперобложке на прилавок гипотетического книгопродавца.

Опыт с лукавой всеведающей улыбкой вопрошает:

— Тебе это надо?

Я с внутренним содроганием сглатываю и отрицательно верчу тыквой. Картины грядущего стыда уверенно-плавно перевешивают жажду литературного успеха, и тогда я отступаю. Я всё же не Лимонов. Порыв подражания и продолжания уносится ветрами здравого смысла, и я молчу о самом главном. Итак уже много наговорил. Пошалили, и хватит.

Будем отдавать душу бумаге дискретно-помонадно... Этот процесс должен проходить празднично: душа нарезается тонкими ломтиками и сервируется в красивой упаковке, компактно, рождественски-скидочно, а не в постоянной боязливой оглядке на читателя, как бы он тайные сливки ея не выпил...

В этой главе, как видно уже из названия практически любому более или менее современному российскому молодому человеку (сам факт его «более или менее современности» как раз и означает свободное владение «инглишем», в то время как совсем уж современный молодой человек владеет ещё и «чайнизом»), повествуется о девушках, концертах и родителях. Я постараюсь вести речь эклектично, сжато, нервно, «угарно» и правдиво.

С чего начать? Пожалуй, с рассказа о концертах, раз уж медитативность рок-шоу — один из немногочисленных живых элементов моего существования (впрочем, девушки тоже сюда относятся, хотя в последнее время произошла количественная и качественная трансформация, и теперь это — девушка, да и про родителей можно то же самое сказать...), а дальше — как пойдёт.

Впервые я увидел металлистов, трясущих хаерами (они дружно делали это под запись “Moscow Calling” группы “Gorky Park”, звучавшую на дискотеке в одном ДК в Куликове, в летнем «лагере труда и отдыха»), когда мне было двенадцать лет. Отдыхать и трудиться от нашей школы поехали и мы с братаном Саней (тогда он ещё не получил своего знаменитого прозвища «Лысый», данного шутки ради единственному хозяину длинных волос в районной тусе). До ДК в Cool-икове часто видимые мною на стенах надписи наподобие “Iron Maiden”, “Judas Priest” или “Ozzy Osbourne” не вызывали никаких эмоций. В детстве я слушал Высоцкого (благодаря отцу), отчасти Цоя (благодаря К-ву К., которого также можно, наряду с Ильёй, знакомым вам как «парень с мячом» из древнейшей «сникерсной» рекламы, поблагодарить за моё видеопросвещение и посвящение, а также отдельно за науку, о которой слишком совестно писать, но не по той причине, о которой вы, засранцы, тут подумали — «поблагодарить» здесь уже в кавычках). Тем же летом чуть ранее я впервые услышал «Скорпионз».

Куликовские образовали круг молодых здоровых тел. Внутри него они совершали таинство: укрощали змей-искусителей, что вились поверх бешено дёргавшихся, не щадя содержимого, черепов, подобных рисункам на часах “Chronotech” — и часовая стрелка перевалила хребет, за которым моя душа, не осознавая сама ещё произошедшей с ней метаморфозы, облачилась в удобную кольчужную стальную броню “Metbrother”, в каковой она пребудет до того момента, как меня, хочется верить, похоронят в балахоне “Manowar” — символически и последовательно... («Мановар» и “Judas priest” — до сих пор лучшие группы для меня; как я ликовал, когда сначала вышел back-to-the-metal-roots альбом от Halford в 2000-ом, а потом и сам синий Роб вернулся в «Священника»! как-то раз без меня, как мне поведал брат, в 90-ых отец рылся в моих кассетах и, когда набрёл на «Мановар», проговорил: «“Мановар”... А на х*я мне “Мановар”?», хотя потом похвально отозвался об их гитаристе).