Плюсы неразделенной любви

Мы взяли билеты на самолет! Летим на свадьбу! – пишет она. – Со мной плюс один.

Ник тоже приедет? – отвечаю я.

Да!! И НАДЕНЕТ КОСТЮМ.

ОМГ, да это не обязательно. Кроме него никто не будет при параде.

А мне пофиг, хочу посмотреть на него в костюме. А ты будешь одна или с кем-то? – подмигивающее эмодзи. Целующее эмодзи.

А как же. Если под «кем-то» понимать восемьдесят четыре раскрашенные банки и триллион сливочных капкейков

И сделанную вручную гирлянду из ткани, – добавляю я.

Ппц, Молли. Ты пинтерест во плоти, – пишет Эбби.

Я улыбаюсь, глядя в экран.

Ну а что. Спасибо

Но ты должна пригласить парня. Позови Хипстера Уилла.

Боже. С чего она вообще это написала? Тем более что я целый день думаю о Риде.

О его очках в капельках дождя. И о том, как он убирает у меня с глаз челку.

– С кем там переписываешься? – спрашивает Кэсси с дивана.

Она растянулась на нем во весь рост – голова на подлокотнике, а ноги у Мины на коленях (Мина в это время довольно равнодушно играет за Луиджи).

– Мина, что за хрень? – возмущается Уилл. – Ты не взяла дополнительную жизнь!

Внезапно Кэсси садится.

– Ты с Ридом переписываешься?

– Погодите… Вы про какого Рида? – встревает Макс, оторвавшись от своего телефона. – Этого, с широкими штанами?

Я вся горю от стыда.

– Я с Эбби переписываюсь!

Кэсси прищуривается:

– А почему покраснела?

– Заткнись.

Телефон жужжит снова.

Я заметила, что ты подозрительно долго не отвечаешь. А еще никаких возражений насчет Уилла, – пишет Эбби.

Я ВОЗРАЖАЮ, – быстро печатаю я.

Поздно. – Улыбающееся эмодзи.

Я смотрю на Кэсси, но по ее каменному выражению невозможно ничего понять.

Ничегошеньки. Даже мне.

18

В четверг мне пишет Рид.

Привет, мы с моим другом Дугласом идем на Средневековое безумие.

Круто, – отвечаю я.

Хочешь с нами? – улыбающееся эмодзи.

Ой.

Сердце начинает биться быстрее.

Прости. Не могу!

Нет проблем, – присылает он.

Я иду на вечеринку с Кэсси и Миной

Три точки.

Ну что ж, окей, – отвечает он.

Мне очень жаль.

Чего тебе жаль?

Не знаю!

Однако мне жаль. Это глупо – я ведь понятия не имею, что такое «Средневековое безумие». Наверное, вечеринка, где все пьют из глиняных флаконов и расхаживают в туниках. Это так по-ридовски…

Однако меня волновать не должно.

Но волнует. И я весь вечер об этом думаю.

После ужина мы едем на метро в Бетесду. Мина подбирает нас прямо со станции. В машине они с Кэсси чмокаются. Быстро, как родители. Тут до меня доходит, почему это называется «Поцеловать и подвезти»[49].

– Значит, родители Макса уехали? – спрашивает Кэсси.

– Да, они много путешествуют.

– И взрослых там не будет? – выпаливаю я. Чувствую себя ровесницей Ксавье.

– Ну, его сестре восемнадцать, – говорит Мина, поглядывая на меня в зеркало заднего вида. – Так что в глазах закона…

Кэсси с ухмылкой поворачивается ко мне:

– Никакого Молли-фейса.

– Я и не пыталась, – оправдываюсь я. К щекам приливает тепло.

С чего мне бояться домашней вечеринки. Это же будет не оргия. Ну, насколько мне известно…

Мина паркуется возле дома в длинном ряду других машин. Не верится, что их так много. Скажу честно, я и не подозревала, что тусовка у кого-то – это какое-то особенное событие. Я скрещиваю руки на груди, стараясь выглядеть непринужденно.

И все же эта ночь особенная. Всё как во сне. Во-первых, на удивление холодно. Я впервые надела куртку в июле.

– Молли, ты такая милая, – говорит Мина, обнимая меня за плечи.

Я краснею.

– Я тоже милая, – говорит Кэсси.

Мина улыбается ей:

– А ты выглядишь, как будто замерзла.

– То есть как слабачка, – ухмыляется Кэсси.

На ней розовая майка и коротенькие желтые шорты. Она из тех, кто может надеть что угодно и все равно выглядеть восхитительно. А на мне хорошо продуманная многослойная маскировка: куртка, зеленое платье с паттерном из птичек, топ и ботинки.

Время прибытия мы выбирали очень тщательно. Приехали не слишком рано, чтобы не оказаться первыми гостями, но и не слишком поздно, чтобы не застать только упившихся в стельку зомбаков.

– Уиллу напишем? – спрашивает Мина.

Кэсси пожимает плечами.

– А он здесь?

– Должен быть.

Мы заходим в подвал Макса с заднего двора, где до сих пор в прекрасном состоянии сохранились огромные детские домики с качелями и даже стенкой для скалолазания – хотя младших братьев и сестер у Макса нет. Все же родители – странный народ.