Плоды школы Верт

Кровь Дракона бурлила внутри кружки, очень скоро стенки раскалились. Граф на секунду опустил тару к ногам, чтобы дать пальцам остыть, однако от соприкосновения с ледяным настом глиняное дно треснуло, и вся кровь моментом вытекла. Снег под кружкой зашипел, обращаясь в пар. Со дна снежной проплешины на мир удивлённо посмотрела коричневая земля, разбуженная до срока из зимней спячки. Граф опустился на колени перед деянием своих рук. Холодный ком в его душе неожиданно расплавился и пролился из глаз.

Из-за сугроба на Бербериса наскочил виконт Шипек:

— Где-то неподалёку кричала женщина! Разве вы не слышали?

Слышал ли он что-либо вообще, кроме биения пульса в ушах?

— Теперь всё потеряно! Её больше нет! Дракон забрал Черешу…

После этих слов шиворот графа стал заложником рук виконта. Берберис словно очутился в эпицентре землетрясения, а сердце из живого органа превратилось в деревянную колотушку. Под нажимом пальцев Шипека правда, подобно рвоте толчками выходила из нутра графа. По завершении душевного очищения Берберису ничего больше не оставалось кроме как подняться и брести вслед за виконтом. Снег под подошвами безжалостно объявлял приговор.

Вскоре морозный скрип сменился визгливыми приветствиями знакомых половиц в доме профессора. Свеча давно остыла и, хотя мрак окончил своё воздвижение среди стен, однако пятно на полу искрилось живой тьмой. Лишь воображению было под силу оценить глубины потусторонней пропасти.

Виконт стоял над пятном и, судя по всему, как раз мысленно прикидывал расстояние. Очередная половица, словно прилежный швейцар оповестила о приближении Бербериса. Виконт резко обернулся:

— Я же сказал бежать за Храстом!

— Лучше оставайтесь на местах, — начальник стражи сам появился беззвучно из темноты коридора, чем подставил под сомнение свою причастность к живым. Сейчас он походил на призрачного воина с сумрачным взглядом и обнажённой рапирой, который привёл на битву молчаливых воинов.

Один из стражников приподнял лампу, разрушая иллюзию. Свет ударил по тьме молотом и тени забились по щелям, оголяя ужас происшедшего. При виде останков профессора, виконт стал бледнее мела, кто-то зашептал молитву.

— Это моя вина… — граф с готовностью выступил вперёд, теперь правда слетала с его губ легче плывущего по течению пёрышка.

На середине душевных излияний Храст резко махнул рукой — будто водрузил плотину:

— После поговорим. С этой минуты в школе вводится чрезвычайное положение. Все учащиеся обязаны собраться в административном корпусе.

— Вы с ума сошли! — в отчаянии виконт схватился за голову. — Нужно немедленно идти за девушкой! Времени до рассвета, а затем путь в мир Дракона закроется!

— Упрямый мальчишка! — зарычал начальник стражи. — Не вынуждай силой тащить тебя!

Скулы и виски Шипека стали твёрже гранита, внутренний порыв двинул было его тело вперёд одновременно с рвущимися из сердца доводами, как вдруг виконт успокоился. Решительность коснулась бледного лица, расслабив мускулы.

— Лучше захватите мне рапиру. Честь имею! — с этими словами он прыгнул во тьму.

Это произошло до того неожиданно, что в первую секунду никто не осознал куда подевался Шипек — вот он стоял на виду и вдруг исчез из земной плоскости, да и вовсе из мира. Лишь пятно на полу вспыхнуло чёрными искрами, поглотив очередное тело.

— Не с места! — рявкнул Храст.

Берберис удивлённо посмотрел на начальника стражи: это он ему говорит? Так и было: тело графа словно обрело собственную волю и вершило путь, пока голова задавалась посторонними вопросами.

— Идиот!

Оскорбление настигло Бербериса уже в падении. Отчего-то он думал, что погрузится в мутную жижу, однако стремительно летел вниз сквозь острые угольные пласты, пока оцарапанный не рухнул из обожжённого древесного ствола на серый лёд в мире Дракона.

Здесь царила ночь. Куда ни посмотри — всюду шеренги деревьев — тёмных, с кривыми стволами и протянутыми к неподвижному небу ветвями. Деревья будто застыли в немой мольбе к небесам ниспослать им смерть, чтобы избавиться от убогого существования. Сад Дракона оказался больным, заражённым тишиной и безветрием местом. Редкие плоды тощих деревьев напоминали почерневшие человеческие сердца — они сочились кровянистой жижей, словно изливались слезами отчаяния. Воздух был до крайности сух и понизан вонью дикого зверя.

С первым же вдохом горло графа взмолилось о воде, язык готов был сию секунду припасть ко льду, однако присмотревшись, Берберис обнаружил, что под ногами утрамбованный до каменистой твёрдости холодный пепел.

— Всё-таки пришёл, — Шипек помог графу подняться. — Признаться я рад. Стоит один раз осмотреться, чтобы испытать отчаяние. Здесь слишком тихо, как на кладбище…

Древесный хруст прервал слова виконта — перепачканный и в кровоточащих порезах начальник стражи грузно ввалился в мир Дракона. Разрыв на обожжённом стволе тут же сросся за ним корявым рубцом.

— Кретины, — слово покинуло рот Храста вместе с угольным крошевом. Однако помимо ругательства сквозь ужас падения он пронёс с собой две рапиры.