Плоды свободы

Земля снова ушла из-под ног шуриа, качнулась вправо-влево, будто палуба корабля во время качки, и поплыла, медленно и осторожно, как приливная волна. А потом холм Этенхари прорезала огромная трещина, и часть построек вместе с деревьями стали съезжать вниз, в реку. Джона и Джэйфф, как всякие живые твари, спасающиеся от смерти, проявили чудеса ловкости и успели перебежать ближе к башне. И уже в относительной безопасности наблюдали, как ширился с каждым мгновением разлом, как холм рвался на две неравные части с грохотом и ревом. И вниз, в долину обрушился пламенный водопад – это сыпались горящие обломки строений каливы, горевшей, точно пуховая перина.

– Грэйн! – отчаянно и страшно закричал Элир. – Грэйн!

Он как будто собирался нырнуть следом за утекающим в разлом огнем. Так бы и случилось, не повисни на его ногах Джона.

– Стой! Она нас не бросит. Она клялась беречь меня самому Вилдайру, она не нарушит приказа. Я не вижу ее духа! Она еще жива.

Пожалуй, воля Священного Князя была и оставалась единственной причиной для ролфи преодолеть все преграды, и даже саму смерть.

Грэйн с капралом, по идее, должны были выбраться из жилой пристройки, но все же Джойана испугалась за названную сестру, по-настоящему перепугалась. Конечно, такой отважной дочери Хелы-Морайг не придется долго блуждать по снежным равнинам посмертья. Врата Чертогов открыты для нее настежь.

«Грэйн, сестра моя, если ты уже на пути к Отцу Дружин, то задержись хоть на несколько мгновений, оглянись, вспомни обо мне!» – жалобно позвала подругу шуриа, отброшенная в сторону обезумевшим соплеменником.

В Тонком мире у всех очень чуткие уши. Вдруг… если вдруг… словом, Грэйн должна услышать. По всей видимости, Джэйфф, бессильно метавшийся по краю разлома, молил богинь о том же – услышать зов о помощи вовремя, успеть.

В этот момент пылавшая свечой башня затрещала, норовя рухнуть прямо на застывших в нерешительности шуриа. Кусок ее стены с хрустом отвалился, подняв в воздух облако пыли и сажи. Сразу стало нечем дышать, а на зубах заскрипел мел и песок.

– В сторону! – рявкнул Элир, утягивая за собой соплеменницу. – Сейчас она упадет!

Башня качалась, отплясывая какой-то дикарский танец, сверху летели куски штукатурки и осколки кирпича. Страшное зрелище, одновременно завораживающее и восхитительное – четыре луны, повисшие на ветвях огненного древа, как спелые яблоки, а еще горячий ветер, опаливший брови, глухой гнев разгневанной земли, треск и скрежет. Хочешь не хочешь, веришь не веришь, а все равно собьется с ритма сердце, застрянет дыхание в груди, онемеют руки, и нет никакой возможности оторвать взгляд от светопреставления.

– Ты слышишь? – вдруг воскликнул Джэйфф. – Ты слышала эти звуки?

– Где?

– Там!

Джона и не сомневалась ничуть, что «там» окажется самым опасным местом, в самой середке царящего повсюду ужаса – у подножия качающейся башни, в куче битых кирпичей. Но именно оттуда, по мнению Элира, доносились какие-то странные звуки. Разумеется, приказов «Стой на месте!» и «Тебе нельзя!» Джойана не послушалась. Вот еще! Будут всякие бывшие рилиндары шантийской княгиней командовать!

А неподвижное тело, распластавшееся на каменной крошке, оказалось ир-Сэйганом. Не подвел Джэйффа слух! И Джону не предало шурианское чутье на смерть.

– Всегда знала, что когда-нибудь шурии меня сожгут. Но не так же скоро! – прохрипела эрна Кэдвен, выпадая из дыры прямиком в объятия Элира, живая и почти невредимая.

Была она почти что голая, в одних лишь обгорелых обрывках одежды. Всклокоченные дымящиеся волосы стояли дыбом над измазанным сажей и кровью лбом. А глаза… Меж вспухших век сиял огонь Локки, который ярче всех пожаров этого мира. Посвященная яростной богини просто так не сгорела бы и на собственном погребальном костре.

– Что стоим?! Двигаем отсюда! – прорычала ролфи и на радостях укусила Джэйффа за ухо. – Жива я, жива и помирать не собираюсь. Рановато возжигание затеяли и сопли распустили.

Вилдайр Эмрис, Священный Князь