Плоды вдохновения (литературные пародии)

Не писал стихов
И не пиши!
Лучше погуляй
И подыши.
За перо
поспешно
Не берись,
От стола
подальше
Уберись.

Не спеши,

не торопись,
Уймись,
Чем-нибудь,
в конце концов,
Займись.
Выброси к чертям
Карандаши.
Полежи,
в затылке почеши.

Суп свари,

порежь на кухне лук.
Выпей чаю,
почини утюг.
Новый телевизор
разбери —
Посмотри,
что у него
Внутри.

Плюнь в окно

И в урну попади!
В оперетту вечером
Пойди.
Вымой пол,
Прими холодный душ,
Почитай
на сон грядущий
Чушь…

Что-нибудь,

короче,
Соверши!
Не писал стихов
И не пиши!

Речитатив (Лариса Васильева)

У Игоря есть сын,

Владимиром зовется.

Вдвоем с отцом в плену у хана Кончака.

Лариса Васильева

Князь Игорь как-то раз
Идти в поход собрался.
С врагами князь решил
Покончить навсегда.
Владимир, сын его, за папой увязался,
Затменье солнца вдруг случилося тогда.

Дружина в сече злой

Вся головы сложила.
Князья у Кончака
В плену… Душа болит!
А Кончаковна глаз на Вову положила,
А он и сам не прочь, да папа не велит.

А в стане вражьем том

Собралась тьма народу.
Все половцы вокруг. И пляшут — будь здоров!
А Игорь знай поет:
«О, дайте мне свободу!» —
И хан Кончак раскис и волю дать готов.

В Путивле на стене

Стенает Ярославна.
Глядь — едет беглый муж, и счастлива жена!
…А все-таки не зря
Я слушала недавно
«Князь Игорь», оперу, соч. тов. Бородина.

Предзимнее поле (Анатолий Жигулин)

Тихо, прозрачно и пусто,
Жухнет сырое жнивье.
Сено, полынь и капуста
Сердце тревожат мое.

Неба осеннего синька,

Сизые краски полей,
Словно рябая косынка
Бабушки дряхлой моей.

Мельница машет рукою,

Едет бульдозер, шурша.
Нежности, света, покоя
Стылая просит душа.

Морозью тянет предзимней,

К ней уж давно я привык.
Все это — невыразимо,
Я выражаться отвык.

Зябнет ворона. Вороне ж

Снится шуршанье берез.
Поезд уходит в Воронеж,
Кушает лошадь овес.

Холодно стало, однако.

Нету вокруг никого.
Лает с балкона собака.
Больше пока ничего…

Мотив (Роберт Рождественский)

…Первое,

что я услышал

при рожденье,

был мотив.

То ли древний,

то ли новый,

он в ушах моих крепчал

и какой-то долгой нотой

суть мою обозначал.

Роберт Рождественский