Плохая хорошая девочка

— Так, например, в «Докладе Академии наук» за июль сорок шестого года я нашел сообщение о том, что произошел обвал склонов горы Сокурак. Там был большой кишлак, несколько маленьких кишлаков, тысячи людей, огромное количество скота…

— Ну вот видите… В докладе Академии наук ведь ерунду не напишут!

— Кроме того… Я сравнил карты тридцатых годов с теми, что издавались после войны, и…

— И что же?

— И обнаружил, что на довоенных картах город Гаим есть. А вот потом он с карт исчезает.

— Ну вот видите!

— Вообще, строго говоря, место и время землетрясения, о котором говорит этот ваш летчик, и его мощность известны были еще и тогда, в те годы, сейсмологам. Толчки были зарегистрированы. Причем даже сейсмологами в Южной Америке. Такие вещи ведь не утаишь…

— Ну вот!

— Ведь произошло одно из самых сильных в двадцатом веке землетрясений, господин милиционер. Выход энергии соответствовал энергии взрыва водородной бомбы в сорок мегатонн!

— Я и говорю…

— И если предположить, что район землетрясения был обитаем, то жертвы при таком катаклизме неизбежны.

— Однако?

— Однако данных об этом нигде нет.

— Так что же?

— Так что, вполне возможно, что оно было и правда, засекречено.

— И что из этого следует?

— Ну что ж… Давайте смоделируем ситуацию, господин милиционер. Сначала природный катаклизм и создал, и одновременно надежно изолировал Прекрасную долину. К этому добавились запреты властей — почти полвека гибель города была тайной. Сюда не должна была ступать нога человека. А позже, уже в наши дни свободы, когда проблемой в отдаленных географических точках стало добраться даже до населенных пунктов…

— Вот-вот! Что уж говорить о ненаселенных!

— Да… Уже по этой причине долина Гаима, возможно, опять не попала в поле зрения и зоны внимания человечества.

— И вот вам «затерянный мир»!

— Возможно. Но маловероятно.

— Так вы не верите в существование такого «затерянного мира»?

— Я допускаю. Но…

— Но?

— Все-таки хочу сказать: нет.

Юры почесал в затылке:

— А я вот что-то так не думаю.

— То есть вы хотите сказать, что будете продолжать этим заниматься, господин милиционер?

— Да, я хочу это сказать.

— Ну что ж… Конечно, как ученый, я одобряю такой подход. Следует все проверить.

* * *

Если по дороге в столицу сопредельного государства у Юры еще оставалась надежда, что все его фантастические предположения рассеются подобно тому, как исчезает волшебное изображение и пустеет экран, когда в зале кинотеатра включается свет, а исчезнувшая Элла Фишкис просто-напросто загостилась у своих родственников… То теперь… сомнений оставалось все меньше.

Эллы Фишкис в гостях у Горчицких милиционер не нашел.

И что бы ни говорил профессор, Прекрасная долина, скорее всего, действительно существует.

Но главный-то ужас состоял в том, что эта самая долина уже вовсю манила Юру. Манила, ну просто как мираж в пустыне манит обезвоженного путника; как манит видение острова в безлюдном океане на сто восемьдесят четвертый день плавания испанского фрегата соскучившихся по земле моряков.

А если конкретно. Без поэзии?

И Ростовский крепко задумался. Коммерческое использование «затерянного мира» сулило, возможно, барыши несравненные. Что там какой-то ящик с драгоценными камнями, который еще найдешь ли, нет…

Эксклюзивные путешествия для состоятельных любителей суперэкзотики, это раз. В высшей степени перспективные контакты с торговцами «органами». Это два.

И уж что-нибудь он там да и найдет… Причем все, что бы ни нашел, принесет деньги. Если Юра найдет шоумена Оскара — заплатит финансовый директор Семен Семенович. Если найдет «товар» — раскошелится торговец с «Каховской». А если Юра и до ящика, о котором толковал старый летчик, доберется?

Ему уже сейчас платят деньги, хотя он ничего еще не требовал и не просил. Платят деньги просто так — чтобы он нашел эту Эллу Фишкис.

Правда, если быть до конца честным — это единственное, что никак не входило в Юрины планы, — найти Эллу Фишкис.

* * *

На сей раз проникнуть в офис менеджера и финансового директора Семена Семеновича Приходько Юре помог тонкий намек на то, что он владеет кое-какой интересной информацией относительно самого Оскара Феликсовича Звездинского.

Конечно, он снова довольно долго и нудно вел переговоры с дюжими телохранителями Приходько.

Однако бдительные парни дали Ростовскому все-таки возможность пообщаться непосредственно с самим Семен Семенычем.

Увы… За время, минувшее с предыдущей их встречи, менеджер и финансовый директор шоумена Оскара Звездинского довольно сильно сдал. Как показалось Юре, Приходько и похудел, и побледнел, бедолага…

«Вот они, убытки, что с человеком-то делают… — подумал Юра. — Эка мужика скрутило!»

— Я его родил… — как заведенный забормотал, увидев Юру, финансовый директор. — Произвожу их на свет, делаю людьми. Известными, популярными людьми… А они набирают силу и начинают от меня морду воротить… Мы терпим невероятные убытки, платим неустойки, теряем партнеров…

И вдруг, резко прервав свои бормотания, сухо поинтересовался у растерянно застывшего на пороге Ростовского:

— Ну так что у вас за информация, юноша?