Плохая мать

— Ой! Вот так денек! — сказал мистер Патч с широкой улыбкой, взглянув на дверь. Каким-то образом в тот момент я понял, что эта фраза мне больше никогда не понравится. За дверью в коридоре было совершенно тихо. Все на этом этаже сегодня отправились домой. — Мы можем начать прямо сейчас. — Он остановился лишь на мгновение. — Кстати, я знаю кое-кого, кто работал с твоим отцом, — сказал он, и моя кровь похолодела, а комната вокруг меня запульсировала. О, нет. О, нет. Он собирался позвонить в полицию. Они собирались прийти к нам домой и распылить эту штуку, от которой кровь блестела под их специальными лампами. На моей верхней губе выступил пот. Мистер Патч склонил голову, наблюдая за мной. — Он упомянул, что сын человека, с которым он работал, человека, который исчез, учится в моем классе. Он упомянул твое имя, спросил, знаю ли я тебя. Вот так совпадение? — он внимательно посмотрел на меня, и я сглотнул. — Мне жаль слышать о твоем отце. — Он мрачно скривил рот. — Иногда отцы уходят. Они решают, что им просто не нравится жизнь, которой они живут, собирают вещи и просто… уходят. Чтобы начать новую жизнь, я думаю. Мой тоже. Вот откуда я знаю, что значит остаться одному.

Мои плечи опустились еще немного. Он думал, что мой отец бросил свою семью, как и его. Я глубоко вздохнул.

— Итак, — продолжал он, — как насчет завтра после школы у тебя дома?

Прежде чем я успел сказать хоть слово, он наклонился вперед и похлопал меня по колену. Я опустил взгляд на его руку, которая оставалась у меня на колене, даже после того, как похлопывания прекратились. Было ощущение, что что-то провалилось в животе — что-то большое и тяжелое. Пальцы мистера Патча слегка дрожали, а затем он поднял глаза и посмотрел на меня, а его рука начала двигаться вверх по моей ноге к бедру. Я замер. И не знал, что делать. Тяжесть внутри меня росла, растягивая слизистую желудка, заставляя содержимое подниматься вверх по горлу. Рука мистера Патча остановилась на месте моего бедра и слегка двинулась между ног, но затем так же быстро он поднял ее, откидываясь назад и улыбаясь, как будто я выдумал то, что только что произошло. Или неверно истолковал это.

Что было вполне возможно. В конце концов, меня воспитали так, что я был подозрительным. Отец поспособствовал этому.

— Я отвезу тебя домой, — сказал мистер Патч, и, хотя мои ноги были ватными и неуклюжими, я заставил себя пройти к двери и выйти с ним на парковку, где сел в его машину, и он отвез меня домой, помахав рукой и пожелав мне доброго вечера.