Плохая репутация Курочки Рябы

– Мама, – завизжала из холла Нина, – спасите, помогите! Крыса, которую в нашем доме забыл стилист Федор, выросла! Заматерела!

До моего носа добрался неприятный запах, я посмотрела на пол и увидела кучку отходов чьей-то жизнедеятельности. Рядом лежал Хуч. Мопс изобразил глубокий обморок, он так всегда поступает, если пугается или не хочет делать то, что велят.

– Всем привет! – громко произнес монстр, потом ловко встал на задние лапы, расстегнул молнию на пузе…

– Гарик! – воскликнул Феликс.

– Ага, – подтвердил его дядя, вылезая из наряда. – Как вам идея?

Я молча пошла за рулоном туалетной бумаги, чтобы убрать безобразие, которое натворил Хуч.

– Что ты придумал? – слишком вежливо осведомился Феликс.

– Перед вами Бука, – сообщил Гарик, – лично мною разработанная штука.

– Да ты поэт, – выдохнул Кузя, – Бука-штука! Для чего нужно страшилище? Это твой новый проект?

– Все родители страдают от капризов детей, – начал младший сын Зои Игнатьевны, бабушки Маневина. – Как отучить ребенка падать на пол в магазине, сучить ногами и орать: «Хочу, купи»?

– Приобрести для него Буку, из-за которой малыш разума лишился, – посоветовала из-под стола Светлана.

– Никогда так не делайте, – возмутился Ефим Петрович, – капризник поймет: вот рычаг воздействия на отца с матерью – и станет применять его постоянно.

– Верно! – обрадовался Гарик. – Многие взрослые понимают, что идти на поводу у наглеца нельзя, они сердятся, кричат: «Немедленно встань, иначе Бука придет и тебя заберет!» Плохо воспитанный отпрыск верит и поднимается. Упоминание о Буке срабатывает пару раз, потом до истерика доходит: персонаж не существует, и капризник принимается безобразничать еще круче. Но если кто-то из родителей наденет придуманный мною костюм Буки, то сын или дочь навсегда забудут о дебошах! Они убедятся: Бука существует и может их утащить! Короче, идея гениальная! Успех гарантирован! Данный экземпляр я создал за свой счет. Его готовы выпускать массово, но нет денег. Надеюсь на вашу поддержку. Всего-то пустяк нужен. Пятнадцать миллионов. Сейчас реквизиты для отправки помощи всем дам.

– М-м-м, – пробормотал Кузя.

– Нельзя пугать малышей, – возразил Ефим Петрович, – даже мне нехорошо стало при виде монстра. А я много чего повидал. Неокрепшая психика ребенка может дать сбой.

– А мне непонятен алгоритм действия взрослых, – добавил Сеня. – Прикид надо носить с собой? И как его надеть, если ты в магазине или на улице? Спрятаться за углом дома? Забежать за прилавок? И таскать с собой сумку с костюмом неудобно.

Светлана вылезла из-под стола.

– Разрешите совет дать? Наряд маленький. Лично я не влезу в него. А у меня нормальное телосложение пятьдесят четвертого размера, переходящего в пятьдесят шестой. Нас таких море.

– Если Букой прикинулся, то надо непременно ходить на четвереньках? – осведомился Дегтярев. – Однако не всякая мать или отец сумеют на четырех точках передвигаться.

– Так и знал, что слова доброго от вас не услышу, – обиделся Гарик, – придираться сразу начали, недостатки увидели. Когда вся страна Буку покупать будет, вы локти сгрызете оттого, что отказались в моем новом проекте материально поучаствовать! Дайте поесть, я очень проголодался!

Гарик сел к столу, а я, воскликнув: «Ой, совсем забыла, надо цветок полить», быстро вышла из столовой и пошла в свою спальню. Для тех, кто не знает, сообщу: цветов в моей комнате нет. День выдался суетный, появление Гарика-Буки меня не обрадовало, сидеть вместе с ним мне совершенно не хотелось.

Глава девятнадцатая

На следующий день около одиннадцати утра я постучала в дверь избы Ольги.

– Доброе утро, – удивилась хозяйка, открыв створку. – Опять вы? Что-то случилось?

– Можно войти? – задала я свой вопрос. – Отниму у вас немного времени.

– Вообще-то я собиралась за покупками, – попыталась отделаться от меня Ольга.

Я растопырила пальцы.

– Всего пять минут.

Бовари вспомнила о хорошем воспитании.

– Проходите, пожалуйста.

Потом она рысью бросилась в комнату. Я же, войдя в помещение, заметила, что Ольга живо спрятала что-то в буфете. На столе находилась чашка с недопитым кофе, около блюдца лежало несколько хорошо знакомых мне фантиков.

– Чаю хлебнете? – предложила Оля и засияла улыбкой.

– С удовольствием, – согласилась я, надеясь, что она выйдет на короткое время в кухню.

– Сейчас вернусь, – пообещала владелица избушки и исчезла из вида.

Я вскочила, открыла буфет, увидела на полке тарелку с одним недоеденным бутербродом, вторым нетронутым и коробку дорогих конфет. Потом я вернулась на место, и спустя мгновение появилась Оля.

– Спрашивайте, – разрешила она, – если знаю ответ, непременно все расскажу.

– Вы работаете горничной у Миладовых? – начала я.

– Нет, конечно, – возразила лгунья. – Неужели я не сказала при первой встрече, что устроилась тут неподалеку в санатории?

Я взяла чайную ложечку.

– Это я помню. Но можно служить в двух местах и получать пару окладов.

– Нам с Костиком много не надо, – с самым честным видом продолжала вдова, – мы довольствуемся тем, что имеем. Зачем сейчас повторять то, что уже говорилось ранее?