Плохие девочки. Почему их любят мужчины и как хорошим девочкам узнать их секреты

На следующий день Арлин выиграла выборы, и все они остались в городе, чтобы отпраздновать это событие. Затем часть группы, прихватив дюжину упаковок пива, вернулась в номер для предвыборной кампании. С наступлением ночи все стали расходиться.

Один мой приятель пытался помочь мне выбраться оттуда, чтобы я не поддался искушению заняться сексом с Дженни. Он то и дело говорил: «Пойдем, Марк. Мы засиделись». Наконец я ответил: «Слушай, я еще немного задержусь». Я решил, что если уж я совершил ошибку, то будет неплохо разок повторить ее. Я не считал себя подлецом и не собирался бросать жену.

В постели Дженни была очень активной и словоохотливой. Моя жена была не такой. Дженни говорила, например, так: «Ах, ты такой классный. Мне очень хорошо с тобой» — в общем, все то, что хочет услышать мужчина. Она вскрикивала, когда мы занимались сексом, и у нее был оргазм. С женой у нас ничего такого не происходило, и она никогда не делала мне минет.

На следующее утро Марк предложил Дженни обменяться контактами. Он клянется, что просто пытался быть вежливым и даже не думал о продолжении их отношений, но признает, что ему, конечно, понравилось то, что произошло между ними. Примерно уже около года Марку приходили мысли, что они с женой не будут вместе всегда. Он хотел сохранять их брак, по крайней мере, до того момента, пока не вырастут дети. Ну а с Джойс они были скорее просто знакомыми, чем любовниками.

Нельзя сказать, что в нашем браке не было секса, просто его было исчезающе мало. Бывали периоды от шести до восьми месяцев, когда у нас вообще не было секса. Обычно секс у нас был раз в месяц, в миссионерской позе, что само по себе не очень увлекательно. Джойс никогда не готовила и не содержала дом в чистоте, она даже не занималась элементарными домашними делами.

После того как Арлин выиграла выборы, она наняла Дженни, в результате чего Марк стал непосредственным начальником Дженни. Свое следующее задание они выполняли на пару в десятидневной командировке. Они проводили вместе по пятнадцать часов в день, принимая участие в акциях кампании и ночуя в номерах друг друга.

Я начал влюбляться в нее. Мы стали говорить друг другу о своей любви. Все шло к тому, что нам обоим будет лучше без наших законных половинок. Моя жена не интересовалась политикой. Она скорее мешала моей карьере. Дженни была политически подкованной. Она много говорила о моем будущем и пыталась протолкнуть меня наверх. Она знала, что если я поднимусь по карьерной лестнице, то и ее потяну за собой. Я думал, что Дженни будет помогать моей карьере, но в действительности она тормозила ее.

Шли месяцы, и любовь Марка и Дженни росла, как и их политическое влияние. Он получил повышение, а она, в свою очередь, также получила повышение, заняв его место. Они продолжали сотрудничать в предвыборной кампании. Все вокруг догадывались, что у них роман.

Спустя некоторое время Дженни уже не терпелось, чтобы Марк ушел от жены. Когда Арлин собрала всех своих сотрудников, участвовавших в кампании, Дженни загнала Марка в угол и поставила ему ультиматум.

Она пыталась разрушить мой брак, но я не обещал ей развестись с женой. Дженни сказала мне: «Со мной это не пройдет!» Она поставила вопрос ребром: либо идти своей дорогой, либо взять на себя обязательство. После собрания я пошел домой и сказал жене: «Я буду жить отдельно». — «У тебя роман?» — спросила Джойс. «Я влюбился в другую», — признался я. Моя жена была расстроена. Мы собрались всей семьей и обговорили этот вопрос. Мой 13-летний сын был взбешен, а 11-летнему сыну было грустно.

Когда я переселился в отдельную квартиру, это стало началом больших перемен. Моя начальница Арлин сказала: «Я не потерплю у себя под носом ваши шашни! Один из вас должен уйти!» Арлин негодовала, из-за того что я съехал для того, чтобы продолжить отношения с Дженни. Это было очень по-женски. Она была очень рассержена из-за поведения Дженни и восприняла его как личное оскорбление. «Мы должны выставить Дженни», — сказал она мне. Но Дженни, узнав об этом, заявила: «Я не собираюсь быть „другой женщиной“, которая сбежала из города на поезде!» Арлин думала, что Дженни отойдет от дел, чтобы выгородить меня. Я сказал, что могу сам уволиться, чтобы Дженни могла остаться и по-прежнему получать зарплату, или же я мог остаться и, используя свое положение, подыскать ей работу в другом месте. Но Дженни задумала отправить в отставку меня, чтобы я был ей обязан. У нее было не так много денег, зато было больше ликвидных активов, чем у меня. Мне и в голову не приходило становиться зависимым от нее.

Когда у меня появилось свое жилье, я проводил ночи в доме Дженни, с ней и ее детьми. Я был влюблен в нее, но это были не лучшие времена в финансовом, профессиональном и личном смысле — как будто меня захватил вихрь торнадо. Дженни была сильной личностью. Она часто говорила: «Вдвоем мы можем завоевать весь мир! К черту всех! Мы можем зарабатывать деньги и вести собственную политику. Пока мы держимся вместе, мы можем делать что угодно!»