Плохие девочки. Почему их любят мужчины и как хорошим девочкам узнать их секреты

Марк начал зондировать обстановку в поисках какой-нибудь другой политической позиции, которую он мог бы занять. Когда он позвонил одному своему коллеге, работу он не нашел, но зато кое-что узнал о своей начальнице Арлин. У этого коллеги был роман с ней. Он рассказал Марку, что она когда-то собиралась завести интрижку и с ним. У Марка никогда не было планов на Арлин. Она была намного старше его, к тому же замужем, и у нее был сын примерно его возраста. Он начал размышлять обо всех сигналах опасности, которые когда-то пропустил.

В политике люди обнимаются. Я не придавал этому особого значения. Арлин была очень дружелюбна, и она часто предлагала: «Ты можешь остановиться в моем доме, когда будешь поблизости». Я пропускал ее слова мимо ушей. Если хорошо подумать, то Арлин, по всей вероятности, нарочно не сняла отдельный номер в отеле для Дженни в тот первый вечер, когда мы проводили предвыборную кампанию. Потом она продолжала посылать нас с Дженни в совместные командировки, хотя в этом не было никакой необходимости. Я сказал Арлин, что не вижу смысла в нашей совместной командировке, и поинтересовался, почему она посылает ее со мной. Она ответила, что не считает, что я буду на этом посту вечно, и хотела, чтобы я показал Дженни, что к чему. Один из последних моих разговоров с Арлин был очень напряженным. Она положила руку мне на колено и сказала: «Если ты собираешься развестись с Джойс, есть и другие варианты…» Я ответил: «Я влюблен в Дженни».

Марку становилось все яснее, что его начальница вознамерилась закрутить с ним роман.

Арлин считала Дженни прожигательницей жизни, которая хочет секса, но не собирается разводиться. Поэтому моя начальница решила, что Дженни заставит меня развестись, а потом махнет мне ручкой, и уже тогда-то Арлин приголубит меня. Но я был не в курсе всего, что происходило в то время.

Начальница Марка была политиком, стратегом. Она хотела завоевать «пост» в его сердце, поэтому заранее продумала все ходы. Что и говорить, начальница Марка была под стать его пассии, Похитительницы мужей.

Дженни отказалась уйти в отставку, чтобы Марк мог сохранить свое положение в политике, и это стало переломным моментом и в его чувствах к ней. Когда-то его подкупала не только их физическая близость, но и ее обещание, что она станет трамплином для его политических устремлений. Вышло так, что в отставку подали они оба.

К этому времени Джойс уже обратилась к адвокату по бракоразводным делам. Марк говорил со своим адвокатом. Но Дженни пошла еще дальше: она уже успела сходить к адвокату и сделать все возможное, чтобы окончательно оформить развод. Ей было нужно только обязательство Марка, и она становилась все более нетерпеливой. Дженни устроила Марку «встречу с родителями», своего рода обряд посвящения на пути к алтарю. У ее родителей был долгий брак, около сорока лет. Дженни завидовала тому, как они любили друг друга, их крепкой связи.

Был конец октября. Прошел почти год с того дня, как Марк и Дженни впервые увидели друг друга. Надвигалась настоящая буря. И волны неслись прямо к Марку, как будто все события происходили специально для того, чтобы убедить его бросить ее.

Один мой хороший друг, знавший о моем романе, приехал из нашего родного города, чтобы уговорить меня вернуться к жене. Он сказал: «Дженни — это временное увлечение. Ты выроешь себе яму в политике, если останешься с ней. Люди идеализировали ваш брак с Джойс, потому что вы любили друг другу со школьной скамьи. Ты сделал себе только хуже, бросив ее». Потом мне позвонил муж Дженни. Он сказал: «Я зол на тебя. Но знай: если хочешь поддерживать отношения со своими сыновьями, тебе лучше не жениться на Дженни». Она увела его у жены, и теперь он виделся со своими сыновьями лишь раз в год. В тот вечер я читал дочке Дженни сказку. Дженни наклонилась и нежно прошептала: «Ты будешь очень хорошим отцом для моих детей, а Джойс найдет хорошего отца для твоих».

Позже вечером Джойс позвонила Марку, и они обсудили, как будут праздновать Хеллоуин. Оба они хотели отправить своих мальчиков по домам просить угощение на праздник. Джойс решительно воспротивилась этому и заявила, что забрать их он сможет, только если вернется домой. Когда он ехал к Джойс, чтобы попытаться договориться с ней о праздновании Хеллоуина, он был очень зол, потому что она диктовала ему условия.

Я думал: «Она просто меня дурит. Сейчас я съезжу к ней и обо всем договорюсь».

Когда он приехал домой, было уже темно. Они с Джойс сели по-турецки в беседке на лужайке перед домом и проговорили почти три часа.

Джойс сказала: «Я увезу детей так далеко, что ты их больше никогда не увидишь!» Насколько далеко? Я не думал, что она собирается убить детей или себя, но и не был до конца уверен в этом. Раньше она никогда не угрожала покончить с собой, но сейчас она была подавлена. В глубине души я задавался вопросом о том, насколько серьезно она все это говорит. «Если ты вернешься к ней, между нами все кончено. Это первое и последнее предупреждение. Я верну тебя».