Плохие слова

— Ой, просто выпендривается. Олег сводил свою девочку в музей, какая-то выставка, и этой теперь тоже надо.

Леночка, вся красная от слез, кинулась к Сергею на шею и завопила еще громче:

— Па-а-апа! Я тоже хочу! Этот… жених ходил, да-а, а меня не взяли… не взя-али!

Сергей удержался от улыбки. Детская ревность, серьезное дело.

— Пойдем. Обязательно пойдем.

Леночка запыхтела в шею.

— Когда? — недоверчиво спросила она.

— Когда? В выходной.

— А маму возьмем?

— Обязательно.

— А Олега не возьмем! — злорадно объявила Леночка. — Он уже был с этой своей… Ю-улей.

— Я и сам с тобой не пойду, — из-за двери крикнул Олег. — Очень мне нужно!

— Ты что, серьезно в музей собрался? Тебе твоего гаража мало?

— А что, сходим.

— И куда? В Третьяковку, что ли?

— В Пушкинский, — авторитетно сказал Сергей. Гриша оба раза ходил в Пушкинский, а в Третьяковку, кажется, ни разу.

В музее Леночка разинув рот ходила вокруг скульптур, а на картины почти не обратила внимания.

— Неинтересные картины, — заявила она. — У дяди Гриши лучше.

Татьяна засмеялась.

— А ведь и правда, Сережа, — тихо она сказала мужу. — У Гришки они хоть веселые. Уж бабы так бабы, глазастые все, загорелые, крепкие. А тут одна нудота.

— Тоже мне, знаток, — саркастически ответил Сергей. Ему неожиданно понравилось, он быстро перестал стесняться и уверенно рассматривал картины с разного угла и расстояния.

У знакомого Матисса Сергей задержался надолго и отошел с чувством уважения.

«Красные рыбы» показались ему гораздо богаче, чем в альбоме.

«Тоже ничего, — решил он про себя. — Зря в такое место не повесят».

Леночка дергала за руку и просилась домой.

— Ты сама сюда хотела, — строго отвечал Сергей. — Вон, смотри, какая лошадка. Иди-ка подойди к ней поближе.

Девочка с бантами смотрела насмешливо:

«Что, понравилось в музее? Теперь куда? В театр, наверное?»

— Ладно, ладно! — отмахнулся Сергей. — Вас хлебом не корми, дай позубоскалить над старшими. Может, и в театр, а что?

Надо все-таки Олегу купить компьютер, пусть занимается.

Взять, что ли, подержанный в хорошем состоянии? Да ведь впарят какой-нибудь убитый.

— Как, Серега, заказы-то идут? — крикнул из будки сторож Никита.

— Потихоньку.

— Серега! — надрывался вечером из телефонной трубки Гриша. — Пришло время собирать камни, дружище!

— Какие камни, что ты так орешь?

— Антоневич сосватал мне жирного покупателя! Какой-то новый русский хочет облагородить свой замок настоящей живописью!

— Что, опять ко мне?

— Серег, к кому ж еще? Выручай!

— Гришка, ты мне что, на реализацию свои картины сдал, что ли? Давай гони деньги за хранение.

— Не проблема. Слушай сюда по ценам!

Покупатель оказался из тех, кого Олег называл новыми улучшенными братками.

Коротко тряхнул руку.

— Юра.

— Сергей.

— Веди, показывай. А что, внутрь заехать нельзя было?

— Тут рядом. Вот, сорок третий бокс.

Сергей чувствовал себя гораздо увереннее, чем с Антоневичем и Бердянцевым.

Ворота распахнулись.

Уставленный картинами гараж на братка тоже произвел сильное впечатление.

— Ни х… — покупатель быстро глянул на Сергея и решил, что можно не стесняться, — …хуя с-себе!

Сергей невольно скривил губы в улыбке.

Юра обошел гараж по периметру.

— Вот это, значит, и есть нормальная живопись, да? Не фуфло?

— Из Музея современного искусства, — солидно произнес Сергей. — Через месяц у него вообще в Барселоне выставка. Потому и оставил у меня, чтобы не таскать туда-сюда.

— В Барселоне, говоришь?

— Ну да. А уж там совсем другие цены будут, сам понимаешь. Да и раскупят половину. У них народ разбирается в этом деле, — уверенно гнал Сергей.

— Ясно. Короче, так: сориентируй меня по ассортименту, мне сказали, что ты более или менее в курсе.

— Я-то не очень. Но у меня тут был сам профессор Бердянцев, так вот он особо выделил вот эти картины. Вот, вот и вон та.

— Как? Какой профессор?

— Бердянцев.

Юра со значением кивнул. Было видно, что имя он запомнил и справки наведет.

Внимательно стал рассматривать картины, отмеченные профессором.

— Больше всего хвалил вот эту. — Сергей показал на золотоголовую девушку.

«Зачем ты так, Сергей? — потускнела девушка. — Он ведь совсем не будет на меня смотреть! Я бы лучше осталась здесь, хотя ты больше и не любишь меня».

«Зато окажешься в хорошем доме, украсишь его собой, — подумался Сергею ответ. — Нельзя всю жизнь стоять в гараже, тебя нарисовали не для этого».

«Но почему же так?! Других любят, смотрят на них часами, а я должна лишь что-то собой украшать?»

«Ты слишком красивая, так случается. Зато у тебя все будет. И Юра, кажется, нормальный мужик. По крайней мере, не будет тушить об тебя окурки».

— Да, эта, пожалуй, лучше всех, — определился Юра. — Какова цена вопроса?

— Эти по шестьсот, — смело накинул Сергей. — Девушка тоже, хотя на самом деле она стоит дороже. Просто художник пока что сам этого не просек.

— Как это?

— А так — он же не видел, как вокруг нее профессор кругами ходил. А я видел.

— Ладно, не гони! — шевельнул пальцами покупатель. — Что это за ломы такие? Я рассчитывал баксов на двести-триста.