Плохие вести от куклы

— Ты женщина что надо, — сказал он. — Мне не повезло, что я встретил тебя в такой плохой день. Знаешь, я очень ценю то, что ты мне предлагала, но, если бы мы упустили время и этот тип закоченел, мы потеряли бы шансы его спрятать. У тебя есть все основания сердиться.

Некоторое время Аннабель молча вела машину, потом сказала:

— Я не сержусь, но все же странно, что ты так меня оттолкнул.

— Не будем ссориться, — примирительно сказал Дюффи. — Впереди еще много дел.

Они долго ехали молча, затем Дюффи скомандовал:

— Сверни направо.

Аннабель профессионально вписалась в поворот. Они ехали по оживленной магистрали, не снижая скорости, и их ни разу не остановил красный свет светофора. Понадобилось почти два часа, прежде чем они подъехали к маленькому кладбищу.

— А теперь медленно поезжайте вперед. Место уединенное, но не исключено, что здесь все же имеется сторож.

Аннабель остановила машину перед кованой решеткой, и Дюффи вышел. Ночь была темной, и нигде не было видно и намека на свет. Было тихо и жутко.

— Оставайся в машине, я пойду на разведку.

— Ну уж нет, одна я здесь не останусь!

Дюффи подошел к воротам и открыл их.

— Почему бы не загнать машину сюда. По крайней мере, нас не увидят с дороги.

Аннабель завела "Кадиллак" на территорию кладбища, и Дюффи закрыл ворота.

Ночь была гнетуще душная. Дюффи осмотрелся, пытаясь увидеть подходящий склеп. Иногда из-за облаков выглядывала луна, и тогда окружающее становилось еще более зловещим.

— Нужно найти старый склеп, — прошептал Дюффи. — Если нам удастся сунуть туда труп, то это даст нам гарантию того, что его не обнаружат в ближайшее время, а может быть, и никогда.

Они медленно шли по аллее, и Аннабель не отставала от него ни на шаг. По мере того как они продвигались, деревья становились все гуще, а обстановка все более гнетущей. Запах цветов вызывал тошноту.

— Быстрее бы уйти отсюда, — прошептала Аннабель. — Мне страшно.

Дюффи включил фонарик, и слабый луч света осветил ближайшие могилы.

— А мне что делать? Вывихнуть челюсть, стуча зубами… А, вот это, пожалуй, нас устроит! — воскликнул Дюффи, освещая фонариком темную массу старого склепа.

Они подошли и рассмотрели его более внимательно. Дверь была заперта.

— Ну вот и последняя квартира Каттлея, — заявил Дюффи, ощупывая холодную железную дверь. — Но как туда войти?..

— А что означает этот номер? — внезапно спросила Аннабель, показывая на портал входа. Дюффи посмотрел и увидел белую дощечку с цифрой семь.

— А вдруг в каморке сторожа имеются ключи, — нерешительным тоном сказала Аннабель.

— Это мысль! — Дюффи широко улыбнулся.

Будка сторожа тоже была на запоре, и Дюффи ничего не оставалось, как проникнуть туда через окно. Около двери находилась доска с ключами под номерами. Он быстро отыскал ключ под номером семь и вылез наружу.

— Молодчина, что додумалась, — похвалил он Аннабель. — Теперь подгони машину поближе.

Дюффи пришлось посветить ей, так как она едва не въехала на могилу. Наконец они добрались до склепа, и Дюффи отпер дверь. Внутри был такой смрад, что Дюффи пулей вылетел оттуда.

— Ну, у нашего приятеля отличная компания, — констатировал он, подходя к машине и открывая багажник. С натугой вытащив чемодан, он поставил его на землю и выпрямился, вытирая лоб.

— Что бы я дал за глоток спиртного!

— В машине имеется бутылка скотча…

В два прыжка он очутился у "Кадиллака", вытащил бутылку и из горлышка осушил почти половину, не предлагая Аннабель, так как боялся того действия, которое оказывало на нее спиртное. После этого поволок чемодан в склеп. Аннабель, дрожа всем телом, освещала ему путь. Луч фонарика прыгал, как зайчик.

— Отдай фонарик, — проворчал он.

— Меня, кажется, сейчас стошнит, — прошептала она.

— Иди и садись в машину!

Когда она исчезла, он открыл чемодан и попытался вытащить труп, но с первой попытки это ему не удалось. Наконец тело выпало, при этом Дюффи пошатнулся и, стараясь обрести равновесие, схватился за что-то холодное и металлическое. Он понял, что это гроб. Дюффи охватил суеверный ужас. Стараясь не смотреть на тело, он вытряхнул его из чехла, бросил чехол в чемодан и, шатаясь, выбрался из склепа. Рубашка прилипла к телу, ноги были как ватные. Закрыв дверь, он подошел к машине, бросил чемодан на заднее сиденье и уселся рядом с Аннабель.

— Все в порядке? — спросила она.

— Да уж! — Дюффи чувствовал себя очень скверно из-за чрезмерной дозы алкоголя и испытаний, выпавших на его долю, но ему хотелось напиться до бесчувствия, чтобы забыть ужас этой ночи.

— А что делать с чемоданом? — спросила она.

— Там есть кран за будкой сторожа, — сказал он. — Сейчас помою его и чехол, и можно ехать.

Она медленно вела машину к выходу. Выйдя из машины, Дюффи открыл ворота, огляделся и сделал ей знак выезжать, забрав чемодан. Вымыв все, он вновь забрался в машину. Ни слова не говоря, Аннабель включила двигатель, и машина рванулась во мрак. Дюффи откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Когда они въехали в город, он открыл глаза.

— Останови машину, я пойду домой пешком.

— Не лучше ли поехать ко мне?

— Нет.

Она остановила "Кадиллак".

— Извините, я… — начала она.