Плохиш для хорошей девочки

Хотя, слушая обвинения Агаты, она понимала свою домработницу и снова немножко ей завидовала. Анне Георгиевне поговорить с объектом воздыхания дочери в голову не приходило. И если бы Алевтина Михайловна не шепнула Данилу о чувствах Агаты, он бы и сегодня в упор её не замечал. А так она сделала всё верно, хотя и не совсем честно и в обход желаниям Агаты. Данил же поступил, как обычный среднестатистический мужчина, и пошёл по пути наименьшего сопротивления. Он хотел, чтобы его любили. И он был в активном поиске. И он увидел девочку, о чувствах которой ему намекнули, в другом свете и в объятиях другого мальчика. Мальчика, который ему не нравился. И Данил снова поступил, как обычный среднестатистический мужчина. Он забрал девочку у этого мальчика. Может, сначала даже из принципа. Но потом, конечно, добавились и другие детали.

Анна Георгиевна и представить не могла, что в это же время Лариса Сергеевна вела дома свою кампанию. Ненавязчиво, мягко и из соображений «вода камень точит». Тогда, во время родительского собрания, она влюбилась в Агату с первого взгляда и решила, что именно такая девочка должна быть рядом с её сыном. Умная. Прилежная. Скромная. И из хорошей семьи. Она неторопливо подталкивала сына к однокласснице изо дня в день. И он не заметил, как однажды угодил в западню, ловко расставленную двумя мягкими женщинами.

Однако выбор быть с Агатой Данил сделал сам. Чтобы позлить Никиту или от безысходности – это не имело значения. Но в какой-то момент он действительно влюбился в Агату. Этого Анна Георгиевна отрицать уже не могла. Чем-то её дочь Данила увлекла. Она видела это по его глазам, видела по выражению лица, когда он целый месяц носил Агату на руках от спальни до гостиной.

И всё же Алевтина Михайловна совершила ошибку. Она пересекла черту и ввязалась не в своё дело. И Анна Георгиевна не стала останавливать дочь и не стала останавливать Алевтину Михайловну, когда та пришла на следующее утро за расчётом. Наумова старшая надеялась, что после ухода домработницы, она наконец-то станет для Агаты самым главным человеком.

– Я напишу Вам хорошие рекомендации. С такими Вас куда угодно возьмут. И если кто-то спросит, буду Вас советовать.

Анна Георгиевна не лукавила и не пускала пыль в глаза. Она говорила правду. Она хотела расстаться по-человечески. И по-человечески отблагодарить женщину за годы добросовестного труда.

Аля смотрела на хозяйку без злобы. Что творилось у неё в сердце на самом деле, она бы не показала ни за какие коврижки.

– Уходить надо вовремя. Агата давно выросла. Я и так сильно задержалась.

Анна Георгиевна согласилась с этим. Она уже мысленно подыскивала приходящую домработницу и первое время собиралась заказывать еду на вынос, а позже просить готовить Вадима. Впрочем, когда Алевтина Михайловна ушла, ей почудился в её словах совсем другой смысл: «Нельзя оставаться там, где тебя терпеть не могут».

В своей комнате Агата стояла у окна. Аля, полностью собранная, робко постучалась в дверь, но вошла без разрешения.

– Если ты прискакала поболтать о Дане, то не трудись. Я и так слышала весь ваш разговор.

Аля вздохнула, но осталась стоять за спиной воспитанницы.

– Ну, и хорошо, если слышала. Его новый номер я положила в твой учебник по биологии.

– Всё сказала?

– Всё.

– Тогда прощай.

– Прощай, Шумелка. Надеюсь, у тебя всё сложится.

– Я не Шумелка. Моё имя – Агата. Ты даже этого запомнить не смогла.

Аля тихонько вышла за дверь. Агата видела в окно её прямую, как струна, спину. Вместе с этой женщиной уходила целая эпоха. Вместе с этой женщиной уходило Агатино детство.

Глава 36

Через пять дней после ухода Али Агата обрезала волосы. Те выпадали клочьями и, в конце концов, засорили слив в ванной. Вадим молчал. Анна Георгиевна тихонько материлась, и в какой-то момент умладшей Наумовой сдали нервы. Она взяла в руки ножницы и срезала всего одну прядь. Ту, что прилегала ко лбу. Хотела сделать чёлку, но не смогла вовремя остановиться. Песочно-русые пряди усыпали весь ковёр в спальне, а сама Агата стала похожей на чижика.

Анна Георгиевна ругалась уже не тихонечко. Анна Георгиевна ругалась в голос. «Волосы-то тебе что плохого сделали?» – кричала она, собирая рассыпанное по полу в пакет из-под мусора. Наумова старшая ждала, что это катавасия с самоизоляцией и карантином вот-вот закончится, и она сводит дочь к трихологу. Агата считала по-другому. Идея подстричься как можно короче была своеобразной местью Данилу. Он говорил, что ему нравятся её волосы и просил никогда их не обрезать. Очередная ложь. Агата теперь не верила ни единому его слову.