«Плохой день для Али-Бабы»

Так, значит, Али-Баба должен распроститься со своим домом, с этим городом, с трудом дровосека? Даже его робкий дух взбунтовался при этой мысли. Обязательно должен найтись какой-нибудь способ, чтобы они с Касимом могли сбежать. Али-Баба попытался легонько шевельнуться, но обнаружил, что руки его словно зажаты в железных тисках.

- Пожалуйста, не слишком дергайся, - с неожиданной мягкостью сказал разбойник, державший левую руку Али-Бабы. - У тебя и так достаточно проблем, чтобы добавлять к ним новые.

- Да, - сказал разбойник справа, - никому еще не удавалось ускользнуть от разбойников дважды.

- По крайней мере, - вступил в разговор бандит, державший корзину, - никому не удалось остаться после этого в живых.

- Вряд ли наш главарь станет вас убивать, - добавил первый из трех ободряюще, - во всяком случае, напрямую.

- Да, - согласился второй, - скорее пошлет вас с поручением куда-нибудь, откуда нет возврата, скажем, спуститься по отвесной скале или залезть прямо в пасть акуле.

- Значит, пока мы в руках вашего главаря, с нами ничего не случится? - спросил Али-Баба, не зная, достаточно ли ему этого, чтобы почувствовать облегчение.

- Нет ничего более далекого от истины, - с жаром ответил первый из трех. - Я слышал, что вы оба вполне можете заслужить… - он на миг запнулся, прежде чем сумел закончить фразу, -…понижение.

Двое других разбойников охнули, - похоже, от ужаса. Из-за густых бород Али-Бабе трудно было разглядеть их истинные чувства. И все же пусть он всего лишь бедный дровосек, он должен выяснить для себя эти вопросы.

- А что, это самое «понижение» - это так страшно?

- Хуже понижения, - ответил последний из трех после очень неприятной паузы, - только смерть.

- У меня есть предложение, - сказал вежливый первый разбойник. - Что, если нам, разбойникам, ненадолго забыть о своем долге? Но знайте, о новые члены нашей шайки, наши намерения не менее серьезны, чем прежде. Я также полагаю, что было бы правильным упомянуть о том, что я член этой ужасной банды и проворство моей вооруженной ножом руки лишь немногим уступает быстроте моего острого как бритва меча, но и то и другое кажется медлительнее улитки по сравнению со стремительностью моих отравленных стрел. - Он мягко кашлянул, отпуская руку Али-Бабы. - Тебе стоит учесть это.

Али- Баба учел. Хотя его больше не держали, дровосек чувствовал себя ничуть не свободнее, чем прежде. И все же, если уж он обречен присоединиться к этой банде против своей воли, то, может быть, ему удастся, насколько возможно, сохранить лицо?

Он шагнул к корзине с братом, которую третий разбойник поставил на землю.

- Думаю, разбойничья жизнь - это, по крайней мере, какая-то перемена, - отважился Али-Баба. - Может, хоть удастся посмотреть мир.

Три разбойника сошлись поближе и переглянулись. Ни один из них не выразил особого энтузиазма по поводу замечания дровосека.

- Что тут увидишь? - сказал первый. - Ты вечно будешь в окружении целого табуна скачущих коней.

Но Али- Баба не был обескуражен.

- Тогда, возможно, я смогу услышать что-то новенькое, вроде голосов диковинных птиц или рокота далекого океана.

- Что тут услышишь? - вступил в разговор третий. - Лишь рев победителей да вопли жертв. И уж точно ничему не научишься.

Но дровосек упрямо шел к своей цели, точно так же, как никогда он не переставал возиться с поленом, пока не расколет все сучки.

- Но, несомненно, во время странствий я наберусь каких-нибудь новых впечатлений…

- Какие там впечатления! - воскликнул второй разбойник. - Ничего, кроме солнца, и зноя, и пыли.

- Но, - снова начал дровосек, сам слыша, как нарастает отчаяние в его голосе, - разве вы не знаете…

- Что тут можно знать? - перебил второй разбойник. - Ты даже никогда не будешь знать, где находишься, поскольку всегда будешь окружен головорезами.

- Но как же насчет отдыха… - предпринял новую попытку Али-Баба.

- Когда тут отдыхать? - подвел итог первый. - Все время скачешь, скачешь, скачешь, грабишь, грабишь, грабишь…

Похоже, их ждало не самое блестящее будущее. И все же, будучи человеком в целом позитивно настроенным, а может, хватаясь, подобно утопающему, за соломинку, Али-Баба не сдавался, пытаясь найти хоть что-то утешительное.

- Быть может, мы сможем чему-нибудь научиться у вашего могущественного предводителя?

Все трое вновь покачали головами.

- Мир не знал более ужасного человека, - начал первый.

Однако Али-Баба не собирался так просто соглашаться с подобным негативным отзывом.

- Но должно же быть что-нибудь положительное, что вы могли бы сказать о вашем вожаке.

Разбойники задумались.

- Он нетерпеливый.

- Он несдержанный.

- Он негуманный.

- И не великодушный, - добавил третий после некоторого размышления.

- Воистину, - вновь подвел итог первый из троих, - он еще много чего «не».

Тут даже беспечный дровосек оказался близок к тому, чтобы признать свое полное поражение.

- Значит, у него нет никаких положительных качеств? Он хуже даже тех существ, что питаются земной падалью?

Первый разбойник склонился к Али-Бабе и предостерегающе дернул его за рукав.