Читаем Плохой парень ("Король экстази") (СИ) полностью

Андрей напористо уговаривал сменить профиль дела, перейти в легалайз и не путаться с бандитами. Он предлагал помощь отца в устройстве бизнеса. Батя имел деловые связи с бизнесменами и чиновниками разного пошиба.  Колошенко всячески предостерегал, как рано или поздно меня закроют в тюрьме, он не вытащит. Бывало напившись, мы смеялись над смутным теперешнем  временем сроднившего офицера доблестной милиции и нарушителя закона, драгдилера.

 Работа со Шмелевым имела некие нюансы. Специфика взаимодействия между нами требовала особого подхода к собственной безопасности.  Я ненароком предложил Андрею сотрудничество. Он включает на всю мощность  рабочие ментовские средства по эффективному отслеживанию замыслов Шмелева против меня, я не мелочась, плачу деньги за хлопоты. Андрей рассердился не на шутку, порядочно обиделся, послал, куда подальше просьбу.

--Ты, видать, друг попутал дружбу со своей наркодиллерской деятельностью?!—истошно кричал он.

Я не отрицал, не оправдывался.  Не замалчивая, открыто рассказал о Шмелеве,  о затаившейся опасности для моей личной безопасности.  Колошенко лаконично промолчал. Я предельно уяснил себе, поднятая неприятная тема для Колошенко свернута. Я очевидно заблуждался. По прошествии двух дней Андрей возобновил незаконченную беседу по тревожившей меня тематике.

--Я погорячился,--как то с удивлением он взглянул на меня.--С кем не бывает? Ты тоже понять должен. Такие предложения подсовывать офицеру милиции..

--Понимаю,--невзначай перебил Андрея.

--Выслушай до конца,--Колошенко не свойственно   замялся.

--Само собой переживаю,--его взор как то страдальчески пробежал по мне.-- Шмелевские  разбойники, ребята кровожадные.  Не волнуйся. Я помогу! Не за деньги.

--Бесплатно?--добродушно усмехнулся я.

--Зря лыбишся,-- цепляюще укорил Колошенко.--Не все менты продажные как ваше преступное племя считает,--последние слова прозвучали с гордостью из уст Андрея.

--Извини, погорячился!--виновато молвил я.

Дискутировать с Колошенко о коррумпированности слуг народа не имело смысла. Я неотложно нуждался в надежной защите от Шмелева, поэтому не обострял разговор с другом.

--Слушаю внимательно, Андрей!--предельно сосредоточился я.

Он изложил по существу.

--Ты вхож в международные наркосиндикаты,--намеренно приостановился видимо думая, что  буду всячески оправдываться, на все лады отнекиваться.

--Ну,--не раздумывая, подтвердил я. Ненавижу долгие пресловутые вступления издалека.

--Знакомая среда обитания для тебя. Свой среди своих проще выражаясь. Большая проблема у нас осведомителей за рубежом. Система агентурная фактически исчезла вместе со страной.

--Короче, мы нуждаемся в помощнике, который имеет репутацию и доверие со стороны крупных международных наркосиндикатов кооперирующихся с Россией р…

--Стукач!--оборвал на полуслове Колошенко.

--Информатор!--вежливо скорректировал Андрей.

--Какую формулировку придумали, нейтральное, необидное названьице. ИН-ФОР-МАТОР—слогами выговариваю задетый унизительным для меня предложение Колошенко.--Суть прежняя,  верно? Доносить!--впиваюсь вопросом в Андрея.

Андрей невозмутимо преспокойно принимает мое взбудораженное раздражение на предложение осведомлять соответствующие органы.

--Послушай Антоша сюда дорогой!—он как то противно лыбится вызывая отвращение.--Уговаривать не стану! Выражаясь понятным тебе торгашным языком, каждый пробует получить выгоду из этой заварухи.   Я служу России. Пусть и звучит пафосно.  Но желаю, чтобы мою любимую Родину не трахали всякие мудазвоны международных наркокартелей,--он повышает тон голоса.--При всем цинизме теперешнего времени, есть ценности дорогие мне лично.

--Мы адекватные люди. Смыслим, как  законы рыночной экономики диктуют иные потребности в противодействии наркотикам. Вносим корректировки в процесс борьбы с преступниками, учитывая  реалии сегодняшних дней,--постепенно Андрей скатывается в благодушную, ненапористую интонацию.

--У тебя просьба к нам по защите от бандитов! Верно? По-моему признаки обоюдной пользы присутствуют?

--Хорошо Андрей. Считаем,  я поверил в чистоту ваших помыслов. Мои задачи? –переваливаюсь к конкретике предстоящих обязанностей.

Колошенко удовлетворенный моим лояльным, положительным решением одобрительно акает.

--По  оперативным данным многие твои международные коллеги помимо легких наркотиков промышляют героином и кокаином. Эту гадость в Россию тащат неимоверными количествами. Еще несколько лет назад железный занавес в стране оберегал от контрабанды наркоты. Теперь границы прозрачные будто нет вовсе. Иногда мысли посещают небезосновательные при виде количества наркотического дерьма в стране, будто пограничников, таможенников в государстве распустили,--представил  пессимистичную картину борьбы с наркотрафиком Колошенко.

--Ты выяснишь поставщиков, схемы доставки наркотиков, российских представителей,--предельно ясную поставил задачу оперативник.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза