Плохой Ромео (ЛП)

Через некоторое время, йога постепенно переходит в тайзцы. Я закрываю глаза и концентрируюсь на дыхании. Вдох. Выдох. Медленные движения. Синхронизация воздуха и движений. Выдыхаю страх. Вдыхаю уверенность.

Я концентрируюсь на изображениях, которые доставляют мне удовольствие. Неизбежно, мои мысли обращаются к Холту. Выразительная линия его подбородка покрыта легкой щетиной, так мужественно и сексуально. Его губы, невыносимо шелковистые и мягкие. Его глаза. Огненные. Встревоженные. Испуганные и в то же время вселяющие страх.

Все мое тело оживает, пока я думаю о нем.

Держаться на расстоянии было пыткой. Я стараюсь не задерживать на нем взгляд подолгу, даже во время игры, иначе боль становится невыносимой. Я сосредотачиваюсь на стене позади него, либо на какой-нибудь части декорации, либо на его волосах. На чем угодно, только не на его убийственных глазах, вызывающих во мне желание часами делать с ним очень, очень плохие вещи.

Когда я выдыхаю в последний раз, мною овладевает спокойствие. Средоточие и готовность.

Когда же я открываю глаза, я чуть не наделываю себе прямо в штаны, потому что лицо Холта лишь в нескольких дюймах от меня.

— Господи, боже мой! — вскрикиваю я, размахивая руками, словно парящий в небе осьминог.

Холт отпрыгивает на несколько метров назад и хватается рукой за грудь.

— Черт, Тейлор! Ты до чертиков напугала меня! Господи Иисусе!

— Я напугала тебя?! — Я подхожу к нему и с размаху бью в грудь. — Я из-за тебя чуть не обмочилась!

Он начинает заливаться смехом.

— Это не смешно! — говорю я, ударяя его в грудь.

— Еще как смешно, — отвечает он, пятясь назад, пока я колочу его.

— Каким больным на голову надо быть, чтобы так к кому-то подкрадываться?!

— Я не хотел тебя беспокоить, — говорит он, пытаясь поймать мои ловкие руки. — Черт, прекрати бить меня.

Он притягивает мои руки к своей груди, но у меня и так достаточно проблем с моим бешено стучащим сердцем, чтобы обратить внимание на то, какие его мышцы теплые и упругие под моими пальцами.

Я высвобождаюсь из его хватки, потом направляюсь к спальному гарнитуру и плюхаюсь на кровать.

— Какого черта ты здесь делаешь? Я думала, что одна.

Он становится передо мной, его смех стихает, и он засовывает руки в карманы.

— Я тоже так думал. Мне нравится находиться в театре за несколько часов до начала спектакля. Помогает успокоиться.

Провожу рукой по волосам.

— Да? И как ты себя теперь чувствуешь, Сеньор Тактика Запугивания? Спокойно?

— Как бы это забавно ни вышло, в мои намерения не входило пугать тебя. Я просто хотел… посмотреть.

Как только шок отступает, я замечаю во что он одет.

На нем белая майка-алкоголичка, удлиненные темные шорты для бега, и серебристо-черные кроссовки фирмы «Nike».

Какого черта?

Ему запрещено так одеваться.

В смысле… Это же просто… Он…

Боже мой, только взгляните на него!

Широкие плечи. Красивые руки. Широкая грудь. Узкая талия. Мускулистые икры.

Нечестно! Непристойно сексуально. Не допускается!

— Почему ты так на меня смотришь? — спрашивает он, переминаясь с ноги на ногу.

— Как? — умудряюсь я спросить сквозь взгляд, затуманенный страстью.

— Так, будто хочешь отшлепать меня.

На последней фразе я едва ли не давлюсь собственным языком. Я кашляю и брызжу слюной во все стороны.

— Почему ты нацепил на себя это?

Он окидывает себя взглядом и пожимает плечами.

— Я прибежал сюда. Подумал, что это может помочь привести мысли в порядок.

Образ бегущего Холта овладевает моим разумом: руки приподнимаются в движении, лицо пылает, ноги делают маховые движения, волосы развеваются на ветру.

— Ты… прибежал?

— Ага.

— В этом?

Он снова оглядывает себя и хмурится.

— Да. В чем проблема? Это просто майка и шорты.

— Просто… Ты думаешь, что это… просто… Нет! Плохой Холт! — Мой мозг перегружен.

Он смотрит на меня, как на помешанную, но я по-прежнему не могу отвести взгляд.

Какой гений решил назвать эту часть гардероба «алкоголичкой»²⁶. Это не алкоголичка. Это вагино-возбудитель. Слюно-пускатель. Трусико-уничтожитель.

Черт побери.

— Тейлор?

Он делает несколько шагов вперед и вся страсть, что я подавляла, затопляет мое тело. Я спрыгиваю с кровати и отступаю назад.

Я не проиграю это чертово пари только потому, что он решил вырядиться как аппетитное лакомство. Не проиграю, будь он неладен.

Мне нужно убраться как можно дальше, пока желание повалить его на сцене и надругаться над ним не исчезнет.

— Мне надо идти… заняться кое-чем, — говорю я, пока спотыкаясь, спускаюсь со сцены.

— Тейлор? — кричит он мне вдогонку, но я не останавливаюсь. Я не могу позволить себе посмотреть снова на эти плечи. Бицепсы. Руки.

Чтоб меня!

Я влетаю в свою гримерную и захлопываю за собой дверь, после чего провожу следующие два часа, выполняя дыхательные упражнение. Все это время я говорю себе, что умолять Холта о сексе в день премьеры – очень неудачная мысль.

В половине шестого я начинаю готовиться. Я хочу сделать это быстро, чтобы успеть разнести открытки и подарки по гримерным еще до прихода ребят.