Площадь павших борцов

- К вам только попади, так сразу сознаешься, что это я велосипед изобрел... А я знаю Головченко, это честнейший человек, трудяга. Не спорю, что увел спирт. Просто он напоролся на нашу бюрократию. Дело в депо стояло, а под боком торчала на путях и эта цистерна со спиртом. Вот и пошел на преступление. Но ради дела общей победы... Головченко я не отдам! Буду жаловаться.

- Семеныч, да кому жаловаться-то?

- Лично товарищу Сталину. Если ты, начальник областного НКВД, однажды отыскал целый эшелон с пушками, то почему бы другому эшелону не потерять одну цистерну со спиртом? Понял? Или не дошло?

Воронин, уходя, оставил ему вражескую листовку: "Сталинградские дамочки, готовьте свои ямочки", - так и было написано.

- Во, заразы! - ругался Чуянов. - Хоть бы постыдились. И где они поэтов находят... однако все в рифму.

Чуянов, весь в запарке, уже издерганный, позвонил в Воронеж секретарю тамошнего обкома партии Тищенко:

- Владимир Осипыч, как там справляешься?

- А., никак! - донеслось из Воронежа. - У меня в городе уже двадцать два госпиталя. Эвакуированные, с детишками. С мешками. Голодные. На вокзалах - стон стоит. По улицам гонят колхозные стада. Коровы их не успеваем выдаивать. Элеваторы забиты зерном. Молоть уже некогда. Зерно самовозгорается. А тушить- вода. Значит, зерно сгниет. В холодильниках всего навалом. Начиная со шпика и кончая банками с камчатскими крабами. Вывозить? Так нет транспорта. И если есть транспорт, так нет бензина. Лимит, братец, лимит! Мне кричат из Москвы: "Вывози, такой-сякой-немазаный..." А - как?

Чуянов выслушал коллегу, посочувствовал, ответил:

- Только не гони беженцев ко мне - Сталинград не резиновый. Со скотом тоже не знаю как быть... Бомбят?

- Не очень. Уже привыкли.

- Ну, жди! Ты ближе. Западнее... Пока!

Только отговорил с Воронежем, звонок из Астрахани:

- Семеныч, это я - Голышев... Нас тут бомбами разнесли к чертям собачьим. В городе пожары. Деревяшки горят. Два часа без передыху садили по переправам. Водопровод не действует. Сидим без света. Но нефтехранилища уцелели... Мы тут сами диву даемся: как немцы в самолетах сверху их не заметили?

Никак было не дозвониться в местный штаб ПВО, пришлось связаться с генералом Герасименко, начальником военного округа:

- Василий Филиппович, слышал ли? Астрахань уже разбомбили. Я на днях летел оттуда, так с высоты видел нефтяные ямы - они сверху, как зеркала. Понимаю. Одеялом не закроешь. Но ты подумай сам: нужны ли над нефтехранилищами аэростаты? Что? Отпугивать врага? А, может, наоборот, они привлекают? Эти "колбасы" и у нас в Сталинграде точно показывают немцам, где мы храним все свое горючее... Ладно. Ты зайди ко мне.

А потом думал: "Ну, ладно - нефть. А как замаскировать от летчиков огненное зарево мартеновских печей? Ведь ночные бомбардировщики видят их пламя за многие мили и летят, как мухи на патоку... Чем тут закроешься?" Из Вешенской сообщили, что немецкая авиация недаром кружила над станицей: вчера бомба разорвалась как раз во дворе дома Шолохова:

- Мать писателя погибла. Михаил Александрович страшно переживает. Семью он потерял. Наверное, после похорон выедет к вам. Вы уж как-нибудь его... Ладно?

Вскоре Чуянова навестил командующий округом Герасименко:

- Жарко, Семеныч. А я к тебе... по важному делу

- Садись. Я тоже замотан. Ну, что у тебя?

- Понимаешь, - начал Герасименко, прищелкнув пальцами для полноты впечатлений, - у нас в гарнизоне полно девах разных. По мобилизации. Ну, и добровольно. При зенитных батареях служат.

- Ну, как же! Знаю. Уважаю.

- Уважения мало, - сказал командующий. - Их еще и одеть надо. У них там все по вещевому аттестату: гимнастерки, шапки, ватники... Все есть, сам понимаешь, но для девок этого мало.

- Так чего же им еще не хватает?

- А куда прикажешь титьки девать?

- Какие титьки? - совсем обалдел Чуянов.

- Самые обыкновенные. И нуждаются наши зенитные батареи как раз в том, что в вещевом аттестате солдату не предусмотрено.

- А что там?

- Нужны бюстгалтеры, а в наших магазинах, я уже пошукал, одни барометры для измерения атмосферного давления да еще вот такие громадные щипцы для завивки волос - и все!

- Слушай, дорогой, где я тебе бюстгалтеров наберу?

- Твое дело. Хоть тресни, а достань, - заявил Василий Филиппович.

- Это еще не все: девка - организм сложный, на солдата мало похожий. Как хочешь, а каждый месяц ей по куску ваты давай... опять же в вещевом аттестате не предусмотрено, чтобы солдата ежемесячно ватой снабжали.

- Ну, ладно, - сказал Чуянов. - Пошурую. Может, найду... Ах, Боже мой, какие мы, Филиппыч, все убогие да бедные. И ни хрена у нас нету. Чего ни коснись - все проблема...

Герасименко ушел. На пороге кабинета возник солдат штрафного батальона, бывший инженер вагонного депо П. А. Головченко:

- Пришел проститься перед отправкой... Спасибо, Алексей Семеныч, что не дали пропасть, как собаке. Штрафбат тоже не сахар, сами понимаете. Но тут хоть честно - до первой крови. А уж крови не пожалею. Войнища тут такая пошла...

Чуянов вышел из-за стола, обнял штрафника.