Площадь павших борцов

- Борис Нейдгардт, - назвался капитан. - Я имел честь лететь с вами в одном самолете на фронт, когда после Рейхенау вы приняли 6-ю армию.

- А, вспомнил! Вы, кажется, племянник... чей?

- Премьера Столыпина, сын одесского градоначальника.

* * *

Что же происходило в Сталинграде в этот день?

Тихое солнечное утро, воскресенье. Около 15 тысяч сталинградцев работали на строительстве оборонительных рубежей в городе.

В этот день было совершено более 2000 самолето-вылетов противника.

Город превратился в огромный костер. За всю войну воздушные налеты такой силы не повторялись ни, разу...

* * *

На улице Пушкина произошло прямое попадание бомбы в родильный дом.

Дом обрушился, раздавив и рожениц и младенцев...

Отряды добровольцев искали под обломками камней, вытаскивая тех, кто остался жив...

Спасали матерей без новорожденных, которые никогда не будут знать вкус материнского молока...

* * *

Горел госпиталь. Раненые в обмотках и гипсе добирались с трудом до раскрытых окон и бросались вниз, чтобы не умирать в пламени...

* * *

22 - 23 августа 1942 года враг проявлял особый нажим на Сталинград, поскольку фюреру было обещано, что к 25 августа Сталинград будет взят...

Гот! Ему не удалось продвинуться вдоль полотна железной дороги (от Абганерово), и он переместил свою армию ближе к Волге, нанося удар с юга от Сталинграда через городок Красноармейск.

В полдень 2 августа Гот нанес мощный удар западнее станции Тингута, сжигая на своем пути все подряд, для устрашения русских.

23 августа с утра Гот снова перешел в наступление. Наша артиллерия была не в силах остановить эту армаду, идущую колонна за колонной, и тогда вместо танков были выставлены "катюши". К большому сожалению, их снаряды были бессильны пробить броню, но зато они крошили гусеницы танков...

Гитлер требовал от Гота все новых и новых побед, и Герман Гот тоже желал быть первым, кто войдет в Сталинград, чтобы опередить и отнять лавры Паулюса...

* * *

Многоэтажные дома рушились, и жильцы их, спасавшиеся в подвалах, так и оставались там навсегда, погребенные заживо под руинами своего же дома.

* * *

По улицам, охваченным пламенем, двигались толпы людей - к Волге, к переправам, катили тележки со скарбом, несли на руках больных и детей...

* * *

Бомбежка! В основном удар пришелся по центру города и его северным окраинам. Город пылал, как костер. Ко времени налета у Волжской пристани скопилась громадная толпа беженцев. Немецкие летчики пикировали и с бреющего полета расстреливали женщин и детей. Толпы людей метались по берегу, многие из них бросались в воду...

Но тут произошло страшное... Из разбитых резервуаров хлынула горящая нефть и сгорала вместе с людьми. Вой, треск, грохот, крик. Кромешный ад...

* * *

Еременко рассчитывал, что первым ударит Гот с юга, и был удивлен, что так быстро продвинулся Виттерсгейм с севера.

22 августа на левом берегу Дона враг создал плацдарм протяженностью до 45 км, где и накапливал силы.

23 августа, около 5 часов утра, с этого плацдарма, сметая все подряд на своем пути, ударная группировка врага прорвала нашу оборону, нанеся сильный удар с севера встык 4-й танковой армии (танков не имевшей) и 62-й армии и вышла к Волге в район Рынок и Латошинка. Виттерсгейм рассек фронт надвое, железным клином вонзившись в нашу оборону, а острие этого клина торчало у самого берега Волги...

В результате этого прорыва образовался коридор в 60 км длиной и около 8 км шириной...

* * *

Начиная наступление, Паулюс рассчитывал на дерзость Виттерсгейма, а тот, в свою очередь, уповал на опыт пожилого лейтенанта Штрахвица:

- Не вы ли, Штрахвиц, были тем человеком, который еще в 1914 году со своей кавалерией вышел к Парижу?

- Так точно!

- Теперь, - сказал Виттерсгейм, - вам предстоит нечто большее! Если мой корпус - всего лишь рука, протянутая к Волге, то ваша рота станет пальцем этой руки, которая зачерпнет бутылку волжской воды - в подарок для нашего фюрера, изнывающего от жажды...

- Яволь! Браво, - отвечал пожилой Штрахвиц, еще при кайзере видевший крыши Парижа, а теперь... Да, он был тем, единственным, кому было суждено прорваться к берегу Волги, чтобы оттуда бежать обратно, как в молодости бежал прочь от Парижа...

Когда Паулюс получил известие от Виттерсгейма, что его танки прорвались к Волге, - ему захотелось заплакать.

- Наконец-то! - сказал он. - Мои бессонные ночи, проведенные в кабинетах Цоссена, когда я составлял план "Барбаросса" - все мои усилия ума и нервов наконец-то нашли решение. С большим опозданием, почти на год, но все-таки "Барбаросса" с мечом в руках пришел на Волгу, чтобы победить... и решить войну.

- Может, выпьем по рюмке ликера? - предложил Адам, заметив волнение командующего.

- Коньяк, - ответил Паулюс. - Или лучше русской водки... Нет, сейчас мне нужен глоток русской водки.

Отто Ренольди, присутствующий при разговоре, сказал:

- Завтра же я посажу вас на особый режим питания... Мне не нравится ваша нервозность.