Площадь Согласия

— Мне знакомы такие высказывания, — потягивая фруктовый сок через тонкую трубочку, нисколько не удивилась Инна. — Только ты говоришь о своих впечатлениях не таясь, а многие делают вид, что действительно потрясены этим шедевром. Лишь единицы понимают его истинную ценность. Обидно!

— Обидно, что я не оправдала твоих надежд? Не переживай, материальную ценность этого полотна я представляю себе очень даже хорошо: оно — бесценно.

— Бесценно, — кивнула головой Инна. — Мне за другое обидно: ты почти ничего не увидела.

— Ничего себе не увидела! — с наслаждением затянувшись сигаретой, едва не подавилась дымом Тамара. — Да я уж забыла, когда в последний раз столько видела, слышала, не говоря о том, когда столько пешком ходила! Жизнь у меня мобильная: прыг в машину и вперед. В лучшем случае — вид из окна все того же автомобиля плюс радио.

— А у тебя какая машина?

— А ты угадай с трех раз.

— «Мерседес»?

— Точно. И откуда такое знание предмета?

— Ну, судя по твоим рассказам и по тому, что пишут в газетах, у всех «новых русских» средство передвижения одно из двух — либо «Мерседес», либо «БМВ».

— Ну, во-первых, к «новым русским» меня можно отнести с большой натяжкой: нашим отечественным бизнесменам с русскими трудно тягаться. — Тамара пригубила кофе из маленькой чашечки. — Во-вторых, терпеть не могу это словосочетание, а в-третьих, не переношу обобщений. Дом, машина — все это не показатель. Иногда не мешает задуматься над поговоркой «Тише едешь, дальше будешь». Я свой джип случайно заимела: мне этой машиной долг предложили отдать. Другого выхода не было, живых денег могла бы и не дождаться. Представь мои ощущения: столько лет за рулем «Жигулей», почти весь модельный ряд опробовала, и тут бац — «мерс», которому нет и года! Как за штурвал космического корабля посадили! Сначала боялась, поверить не могла, что я на такой машине, а потом привыкла. Одна люблю ездить — думается хорошо…

— А вот этому я не удивляюсь. Кстати, хочешь знать, кто еще из наших общих знакомых любит «Мерседесы»?

— И кто же?

— Артем! Он, в отличие от Алексея, всегда любил повыпендриваться. У него все должно было быть самое лучшее и передовое, особенно техника. В компьютерах, почитай, самоучка, а, насколько наслышана, почти ас в этом деле. Если бы я хоть что-то в этом понимала, если бы поддерживала его интерес, не стал бы он засиживаться в кабинете у Ирины — своей второй жены. Она у нас на станции в отделе АСУ работала. Умнющая была — жуть! О ней легенды ходили, наравне с мужиками чего-то там программировала…

«Инночка, Инночка, — задумалась над ее словами Тамара. — Если бы она хоть что-то понимала в технике! Бред да и только. Неужели и той девицей с робототехнического он увлекся лишь потому, что она что-то соображала в технике? Женился, недогуляв… Такие, как Артем, всегда ищут в жизни новых ощущений и в результате или остаются у разбитого корыта, или возвращаются дряхлыми стариками к той, которая не разлюбила… А ведь Инка скорее всего догадывалась, что ему есть что скрывать. Но такие женщины, как она, всегда остаются Женщинами с большой буквы: поплачут, попереживают и сами же придумают причину для оправдания. Пусть в ее памяти навсегда сохранится сказка, как за одну ночь Артем преобразился и стал самым лучшим мужем на свете…»

…Последний автобус безнадежно опаздывал: из-за двухсуточного снегопада в рейс он вышел с большим отставанием от графика, да и двигался со скоростью черепахи.

Подъезжая к автовокзалу, Тамара с тоской посмотрела на стоянку такси: длиннющая очередь из желающих добраться домой и ни одной машины с шашечками на боку! И как теперь ей быть с двумя тяжеленными сумками, набитыми банками и прочей снедью?

«Сдать в камеру хранения? — посмотрела она на сумки, выгруженные из огромного чрева автобуса, и тяжело вздохнула: — Хоть бы кого попросила встретить! До общежития не больше километра, но как я туда доберусь с такой поклажей?»

— Привет, — неожиданно услышала она за спиной и обернулась.

В дубленке и модной лохматой шапке перед ней стоял Алексей.

— Я уж боялся, что не приедешь. По расписанию только один рейс оставался, — поцеловал он ее холодными губами и, взглянув на сумки, присвистнул: — Небось все закрома родины подчистила?

— Всего лишь родительский подвал, — приходя в себя от такой неожиданной встречи, ответила Тамара. — Папа боится, чтобы я во время сессии не померла с голоду. Вот только как со всем этим богатством добраться до общежития — никого не волнует. Давай оставим здесь, а?

— Еще чего! Если скажу, что бросил на произвол судьбы сумки с продуктами, побьют! Да-а-а… Знал бы, Пашку позвал на помощь, — ухватившись за ручки, с трудом оторвал он сумки от заметенного снегом тротуара.

— Может, я помогу? — предложила она.

— Ты, главное, сама дойди, — усмехнулся Алексей. — После такой тренировки никакая штанга не страшна.

— А как ты узнал, что я приеду последним рейсом? Ведь я ничего тебе не говорила о поездке домой.