Площадь Согласия

Вняв его просьбе, Тамара закрыла глаза и послушно повернулась к нему лицом. Осторожно отодвинув густую челку, Алексей чуть не присвистнул: над левой бровью темнела огромная вертикальная ссадина.

— Ничего себе! Надо холод быстрее приложить, иначе синяк надолго останется. Пойдем.

Но едва он взял ее за руку, как Тамара резко ее выдернула и, отступив на шаг, покрутила головой.

— К тебе не пойду.

— Тогда пошли к тебе.

— Не могу.

— Тебя сложно понять: ко мне — не пойду, к себе — не могу. Ты вообще-то где сегодня ночевать собралась? — поинтересовался Алексей.

— У девчонок в шестьсот пятой, — вспомнив о скорее всего расплывшейся под глазами туши, Тамара отвернулась. — Соседка попросила до шести утра не возвращаться.

— Теперь понятно, — вспомнив разговор со Щедриным на берегу реки, усмехнулся Алексей. — Только знай: еще пять минут — и к утру твой синяк не заметит разве что слепой.

В этот момент из коридора раздались громкие нетрезвые голоса. Различив среди прочих бас Фили, Тамара вздрогнула.

— Я пошла, — дернулась она в сторону лестницы, но Алексей быстро схватил ее за руку, развернул спиной к окну и обнял, закрыв собой от любопытных глаз.

Спрятав у него на груди заплаканное лицо, Тамара сжалась.

— Леха! — услышала она возглас Фили, когда, казалось, не обратив никакого внимания на обнимающуюся пару, компания мирно проследовала мимо и стала спускаться по лестнице. — А ты куда пропал? Ну-ка, покажи, кто с тобой?

— Вали! — не оборачиваясь, грубовато ответил ему Алексей и еще крепче прижал к себе девушку. — Иди, куда шел.

— Понял, — добродушно согласился Филя и, пошатываясь, поспешил за остальными.

— Я его боюсь, — прошептала Тамара. — Когда увидела цветы, побежала к тебе, а он…

— И что он? — насторожился Алексей.

Оттого, что она его искала, на душе стало тепло.

— Ничего… Но раньше мне казалось, что Филевский — твой друг.

Словно что-то обдумывая, Алексей нахмурил брови и, слегка отстранив от себя податливое тело, очень серьезно произнес:

— Запомни: у меня только один друг — Артем. Все остальные — приятели или просто хорошие знакомые. А с Филей на всякий случай будь поосторожнее. Да и с другими тоже.

Говоря это, он продолжал гладить Тамару по распущенным волосам, затем привлек к себе ее голову и, стараясь не коснуться ссадины, осторожно поцеловал в лоб.

— И все-таки пойдем ко мне, — снова предложил он. — В холодильнике есть лед, да и бутылка шампанского еще не совсем согрелась. Не будем же мы до шести утра стоять на коридоре?

— Хорошо, — поколебавшись, согласилась Тамара.

Продолжая наблюдать за ней краем глаза, Леша отдал должное ее решительности: попадись им навстречу кто-нибудь из «шестерок» декана — завтра могло случиться много шума. Радченко с новой дамой! А уж о Крапивиной, слывущей до этого недотрогой, сплетен хватило бы на всю оставшуюся в общежитии жизнь! Странно, ведь раньше он никогда не задумывался, что чувствовали девушки, которых он приводил к себе по ночам.

Пока Тамара умывалась, он достал из морозилки лед, завернул его сначала в целлофановый пакет, затем в полотенце. Закрыв на защелку дверь в комнату, он усадил ее на стул, заботливо приложил к кровоточащей ссадине холод, включил настольную лампу и погасил верхний свет. Щелкнула клавиша магнитофона — и комнату наполнила популярная итальянская мелодия. Приглушив звук, Алексей вытер другим полотенцем бутылку шампанского и принялся раскручивать проволоку.

— Я люблю шампанское: там, под пробкой с проволокой, спрятано хорошее настроение, — наблюдая за его руками, с улыбкой произнесла Тамара.

Не пророни она эту фразу, вечер — или, скорее, ночь — развивался бы по совсем другому сценарию: трюк с проволокой от бутылки шампанского был одним из самых проверенных. «А почему бы и нет?» — мелькнуло в голове у Алексея, и, чувствуя поначалу непонятное сопротивление в душе, он все же начал игру.

— А вот угадай, какая длина проволоки, если ее распрямить?

— Сантиметров пятнадцать, — предположила девушка, не подозревая, что попалась в ловушку.

— Пятьдесят один. Плюс минус пять миллиметров, — заявил он, прекрасно зная, что последует дальше.

— Не может быть!

— Может. Спорим?

— Спорим!

— На желание.

— Идет! — согласилась она не задумываясь.

— Но сначала выпьем. Глоток хорошего настроения нам не помешает.

Раздался легкий хлопок. Спустя секунды, издавая характерное шипение, шампанское стало быстро подниматься по стенкам бокалов.

— За тебя и за твое совершеннолетие! — произнес Алексей и, присев напротив Тамары, заглянул ей в глаза.

— Интересно, — сделав глоток, перевела она смущенный взгляд на бокал и принялась рассматривать его содержимое на свет лампы. — Посмотри, пузырьки точно живые: торопятся, обгоняют друг друга. Может быть, в них и заложено хорошее настроение?

— Кстати. — Алексей поставил на стол бокал и взял в руки пробку. — Все без обмана, смотри внимательно.

Не отрывая глаз, Тамара наблюдала, как скрученная металлическая нить, которую распрямляли сильные пальцы, становилась все длиннее, длиннее…