Плоть [ Авт. сборник ]

Джеку совсем не хотелось сейчас рассказывать отцу о встрече с Р-ли и о том, чем он ей обязан. Лучше, не торопясь, подробно объяснить все позже. Все равно сирена отказалась от своей доли денег, которые можно выручить за принесенное драгоценное сырье для парфюмерии. По Соглашению она имеет полное право на половину, но ведь сама Р-ли настояла, что бы все принадлежало Джеку… Никаких объяснений. Во всяком случае — сейчас.

Джеку не очень-то нравился такой оборот. Как забыть об ее убитом кузене? Ведь Джек едва только смыл с себя кровь родича Р-ли, как пошел за ней к драгоценной лесной находке… Теперь-то Джек понимал, что происшедшее вовсе не было случайностью: он старательно обдумал все на обратном пути. Просто ему дали взятку, ему, Джеку Кейджу, чтобы он мог поехать в Дальний, и учиться, а выучившись — стать депутатом парламента. Депутатом парламента от вийров! Он-то разгадал, что они задумали!.. Поймет ли отец? Захочет ли? Скорее всего нет!..

— Видишь ли, пап, — стал объяснять Джек, — на самом деле вийры знают, что делают. Ведь проходит не менее трех десятков лет, пока в рвотном дереве созреет клеевой жемчуг, верно? Так вот, если бы вдруг стало известно, что здесь, в окрестностях, есть такое дерево — как ты думаешь, через сколько времени нашелся бы купец, или бродяга, или разбойник с большой дороги, который свалил бы дерево и разрубил, чтобы добраться до хотя бы наполовину созревшего клея? И много ли в сваленном дереве вызрело бы клеевого жемчуга? Нисколько, верно? Не-е-т! Вийры знают, что делают.

— Может, и так, сынок, — сказал Уолт, — но, святой Дионис, какой счастливый, сказочный поворот судьбы, что ты проходил мимо именно тогда, когда оно срыгивало клей! Потрясающе!..

Джек печально кивнул.

Уолт заметил саблю на боку сына. Его губы дернулись, но, поскольку взгляд с трудом отрывался от лежащих на столе сокровищ, ничего не произнесли.

Джек как будто читал мысли отца: «…если бы сын не взял клинок без разрешения, не погнался бы за драконом — он не нашел бы клеевой жемчуг… и сейчас серая масса, никем не обнаруженная, валялась бы на земле у основания дерева и, пожалуй, начинала бы гнить… Верных три тысячи фунтов просто сгнили бы — да и все тут…»

Вдруг Уолт, очнувшись, вспомнил свою роль в сцене «Возвращения блудного сына»:

— Джек, сынок! Да ты же весь провонялся! Да и черт с ним! Это приятная, самая приятная вонь в мире! Ты же знаешь, сын, — «деньги не пахнут!» — Он потер руки. С кончика мясистого носа свалилась густая капля пудинга. — Ланк! Ты и Билл берите этот стол и тащите его в подвал. Закройте его на все замки и засовы и принесите мне ключи. Завтра мы отвезем это в город и продадим.

О, Джек, если бы ты так не вонял, я бы обнял и расцеловал тебя! Ты сделал меня счастливым. Пошевели мозгами, сынок! У тебя теперь намного больше денег, чем нужно для того, чтобы купить ферму Эла Чаксвилли. Ты теперь можешь просить руки Бесс Мерримот! Когда вы оба получите свое наследство полностью, у вас будет пять ферм — ведь у ее отца три! И все они большие, богатые. Плюс кожевенная мастерская Мерримота, да еще магазин и таверна! Уж не говорю о самой красивой девушке во всем округе. Какие у нее губы, какие глаза! Я бы позавидовал тебе, Джек, но я женат на твоей матери.

Он украдкой посмотрел на свою жену и добавил:

— Я хочу сказать, Кейт, что Бесс — самая красивая из девушек. А из зрелых женщин, само собой, ты выглядишь лучше всех по соседству. Это каждому ясно.

Кейт улыбнулась и сказала:

— Давно ты не говорил мне ничего подобного, Уолтер Кейдж.

Он, сделав вид, что не расслышал, запустил свои заскорузлые пальцы глубоко в бороду и яростно поскреб корни волос.

— Послушай, мальчик. Может быть, вместо фермы ты сумеешь подкупить чиновников при дворе и добыть себе рыцарское звание. Тогда ты смог бы со временем даже выбиться в лорды. Ты сам знаешь, чего может добиться здесь честолюбивый человек. Это пограничная территория, а ты ведь как-никак Кейдж. Кто может остановить Кейджа на этой земле?!

Джек все больше злился, хотя и сохранял внешнюю невозмутимость. Почему отец не обращается с ним как с мужчиной? Почему он не спрашивает, чего хотел бы сам Джек? Ведь это же его, Джека, деньги! Или нужно ждать еще два года до совершеннолетия?

Вернулись Ланк и Билл. Слуга вручил Уолту большой стекломедный ключ от подвала. Уолт передал его своей жене. Затем Уолт неожиданно взревел:

— Ладно, Кейт! И вы, дочки! Все в дом! И не выглядывайте из окон. Джек сейчас станет голым как сатир.

— Что ты задумал, отец? — спросил Джек с тревогой в голосе.

Кейт и старшие сестры хихикнули.

— Они хотят избавиться от этой вони, Джек, — сказала Магдален.

Из дома вышел Ланк с несколькими огромными мочалками и большими кусками мыла.

— Заприте его, ребята, — распорядился Уолт. — И не выпускайте отсюда.

— Эй! Что вы собираетесь делать?..

— Срывайте с него одежду! Ее все равно надо закопать… От нее такой дух! Хватайте его за руки! Снимайте с него штаны… Джек, ты как бешеный единорог, ты лягнул меня! Принимай лечение как подобает мужчине!