Пловец

Ночью улицы не чистили. Такси бесшумно отъехало, оставляя следы на белом снегу, и скрылось вдали. Пару дней назад вилла Вимана казалась ей зловещей. Сегодня же она была раздражающе уютной. Аккуратно подстриженные кусты покрыты шапкой из белого пушистого снега. Дорожка к двери тоже заметена снегом. Габриэлла открыла калитку, и снег осыпался ей на руки. Он был сухой и холодный.

Фасад был подсвечен, в окнах виднелись симметрично расставленные огни Адвента. Габриэлла была абсолютно спокойна и собранна. Она отмечала все детали, но постоянно держала в голове главную цель. Она должна осуществить задуманное. Других вариантов у них нет.

В окнах с одной стороны дома горел свет. Наверное, кухня и гостиная, решила Габриэлла. Снег поскрипывал под подошвами. Она поднялась по лестнице и позвонила в дверь. Через пару секунд дверь распахнулась. На пороге она увидела девочку лет пяти с длинными светлыми волосами. Одета она была в розовую ночную рубашку.

– Ты кто?

– Меня зовут Габриэлла, – ответила Габриэлла. – Твой… дедушка дома?

– Дедушка не одет, – пояснила девочка. Она не пыталась ни позвать взрослых, ни впустить Габриэллу в дом. – Ты знаешь, что сегодня Рождество? – спросила она.

– Да, но мне действительно нужно поговорить с твоим дедом.

– Я не сплю с пяти утра. Знаешь, откуда я это знаю? Потому что Юльтумте[27] положил часы в мой носок. Хочешь посмотреть?

Она протянула Габриэлле руку с красными пластмассовыми часиками.

– Мария? – раздался знакомый голос из глубины особняка. – Мария? Кто звонил в дверь?

– Это девушка с рыжими волосами, – ответила девочка.

В прихожей Габриэлла увидела мужчину, в котором с трудом узнала Вимана. Волосы у него были не прилизаны, как обычно, а растрепаны. Ее поразила седина в них. Вместо обычных модных очков в стальной оправе на нем были большие круглые старомодные очки в черепаховой оправе. И одет он был не в костюм от Дзенья, а в темно-красный банный халат с вышитой на грудном кармане золотой буквой В. Из-под халата торчат голые белые ноги.

– Габриэлла? – удивился Виман.

Он запустил пальцы в волосы в жалкой попытке придать им приличный вид.

– Сегодня же Рождество, черт возьми. Что ты тут делаешь?

Он сказал это, как обычно, надменным тоном человека, который повелевает, а люди подчиняются его приказам. Но при этом он явно боялся поднять на Габриэллу глаза. Руки его словно жили своей жизнью. Они то поднимались к волосам, то теребили пояс халата.

– Нам надо поговорить, – сказала Габриэлла. – Сейчас.

Виман вошел в библиотеку с чашками кофе и булочками с шафраном на подносе. Начинало светать. Габриэлла неподвижно сидела в кресле у камина. Из другого конца комнаты доносился шум телевизора. Утренние мультики.

– Итак, Габриэлла, – начал Виман. – Честно говоря, не могу сказать, что столь ранний визит в Рождество может способствовать карьере молодого юриста.

Тот же голос. Тот же покровительственный тон. Но теперь на Габриэллу это не произвело никакого впечатления. Она уже и не помнила, как это было – бояться его, одновременно страстно желая заслужить его похвалу. Теперь все это потеряло свое значение. Ее мир перевернулся с ног на голову. Белое стало черным. Теперь Габриэлле было на него плевать. Она медленно повернулась.

– Почему же? Хотя на самом деле мне плевать почему. Я не понимаю, как ты оказался способен на такое. Ты!

Виман спокойно поставил поднос на сервировочный столик у камина. Всего пару дней назад они сидели в этой же комнате у этого же камина. Казалось, прошла целая вечность.

– На что? – спросил он, садясь напротив Габриэллы. В его глазах светилось любопытство. – Какое же ужасное преступление я совершил?

Габриэлла напряглась. В его глазах не было чувства вины. Это не взгляд предателя.

– Только ты знал, что Клара возвращается в Швецию. Ты и я. И только ты знал, что она будет прятаться в районе Аркесунда.

Виман вопросительно поднял бровь и жестом пригласил Габриэллу угощаться.

– Что произошло? – спросил он, наклоняясь и глядя ей в глаза.

Впервые в его голосе прозвучала искренняя симпатия. Или это ей только показалось? Габриэлла ни в чем не была уверена. Виман слил информацию. Только он был в курсе. Но почему же тогда у нее такое чувство, что он не лжет?

– Клара вернулась вчера, – начала она спокойно. – Мы поехали в Аркесунд и потом в шхеры.

Начав рассказывать, она уже не могла остановиться. Словно ей нужно было выговориться, описать кому-то все, что с ней произошло. Она детально описала все события прошедших суток.

– Тебе стоило мне позвонить, – сказал Виман, когда она умолкла.

Он подлил Габриэлле кофе.

– Что бы это изменило? – спросила она.

Виман пожал плечами.

– Не знаю. Я знаю то же, что и ты. Что сотрудники СЭПО не верят, что твои друзья террористы. Я навел справки. Позвонил друзьям из разведслужбы и нескольким влиятельным контактам.

– Кого ты имеешь в виду? – спросила Габриэлла.

– Политическое руководство. Правительство. Не важно, кому именно. Твоя подруга оказалась втянута в серьезные неприятности. Это не ее вина. Но в ее руки попало то, что американцы хотели бы вернуть. Правильно?