Плследний из Мологи. Жизнеописание архимандрита Павлв (Груздева)

Старец Божий шел дорогой, ветхой ризой прикрывая
драгоценный свиток книги, слов Божественных и дел.
Видит — нищий на распутьи пал, от холода страдая,
старец снял свою одежду и бездомного одел.
По дороге в это время должника вели в темницу,
и о долге Божий старец провожатых вопросил,
сговорился живо с ними, и, Евангелья страницы,
лобызая книгой ценной долг страдальца уплатил.
Старец в келию вернулся, ученик спросил:
— Учитель, кто с тебя сорвал одежду?
Неужель безбожный тать?
Старец кротко улыбнулся:
— Нет, не тать, а мой Спаситель
взял одежду, обещая мне прекрасней ризу дать.
— А Евангелие?
— Сыне, мне оно всегда твердило,
чтобы продал я именье, нищей братии помог.
А имения в пустыне у меня ведь только было
что Евангелье. Я сделал то, чему в нем учит Бог.

И отец Павел «буква в букву» выполнял все заповеди, записанные им в своих тетрадях.

«Самая мудрая милостыня — принять на иждивение беспомощного старика…» И принимал — «жалко Енюшку…»

«Счастлив тот, кто отыщет в нужде юного талантливого человека…» И батюшка находил.

«Отдай Евангелие, чтобы помочь ближнему…» Было у о. Павла прекрасное чеканное Евангелие. И вдруг его духовный сын видит: с обратной стороны, где поля загибаются, идет листочек наклеенный, и тут вырезана такая вот серебряная штучка, пластиночка.

«Т. е. не хватает, отрезано какой-то неумелой рукой. Я говорю:

— Батюшка, что это такое?

— Да, — отвечает, — мужикам на блесну отрезал.

Попросту кто-то попросил, а он отрезал».

«12-го марта 1979 года. Понедельник. — читаем одну из последних записей в батюшкином дневнике. — Ездил в город Рыбинск навестить старушку, жительницу нашего села Арлапову Парасковью Тимофеевну, 91 года.

Она сроду не была в замужестве, — «девка нерядиха…» Вся её жизнь прошла — работа да забота, а характер-то — огонек! Хочу спастися, но до меня не дотрони- ся! Вот так и жила наша Паша. Пока была в силе, всё было прекрасно, где день, где неделю приют находила у всех. Но вот пришла глубокая старость, стало самой себя не обслужить, а кто будет возиться со старухой? Да притом же с брюзгой, здесь у нас в селе большинство в преклонном возрасте, всем самим до себя, а старость — не радость, захирела наша Паша.

Вот тут и оказала неоценимую услугу председатель Веретейского сельского совета Нина Николаевна, а фамилию не знаю; охлопотала Пашу в дом престарелых, дала человека, который доставил ее до места в Гаютино, устроили все по-хорошему, да сохрани Ты, Господи, Нину Николаевну за еённую заботу: живет Паша — пишет, что хорошо, всем довольна, но соскучала. Вот и собрались две ее приятельницы навестить ее в Гаютине.

Наварили, напекли, сели-поехали, до Пошехонья доехали, там ночевали, Пошехонья не видали, в Гаютино не попали. Вишь ты, дороги нет, а может, толку. Ладно, хоть сами-то домой вернулись, бойки-то дома, за мужниной спиной.