Плутишкина сказка

Кот плашмя шмякнулся посреди дорожки, выбив из нее тучу пыли, и замер, разбросав лапы в стороны.

- Ой! - испугалась Плутишка и побежала к Коту.

Тот лежал навзничь с закрытыми глазами и не шевелился. Рядом, склонив голову набок, сидела Рона и вопросительно глядела на Плутишку. Той, однако, было сейчас не до собаки, как и не до радуги, которая снова вспыхнула, как только Плутишка от нее отбежала.

Плутишка встала над Котом на колени и начала его тормошить.

- Ну вставай, ну пожалуйста! Ну я же не нарочно, я же не знала! - Плутишка гладила Кота по голове и чесала ему за ухом, но тот не прояв­лял признаков жизни. Не на шутку испугавшись, Плутишка принялась де­лать Коту искусственное дыхание, сводя и разводя ему передние лапы. И тут она вдруг заметила, что один глаз у Кота вовсе даже не закрыт, а самым хитрым образом прищурен. Плутишка бросила лапы и ухватила Кота за ухо.

- Ах ты, гнусный Котище! Притвора! - и она начала трепать его за ухо.

- Мяяяууу! - заорал Кот. - Уже и попритворяться нельзя! В кои-то веки за ухом почесали - и тут же драть! Как с радуги Котов ронять - так это вам пожалуйста, а как погладить - так это фиги!

- А ты не дразнись, - сказала Плутишка, вставая.

- Уже и подразниться нельзя, скажите пожалуйста. А между прочим, мы, Радужные Коты, только тех дразним, кого... обожаем, вот! А они нас с радуги роняют! Теперь вот обратно залезать надо, а у меня, может, ушиб шерсти...

 Встав на четыре лапы, он встряхнулся, отчего над ним поднялось золотистое облачко пыли и Плутишка чихнула, потом бешено завертел хвостом, как пропеллером, и взлетел кверху задом, растопырив лапы и топорща усы. На глазах изумленной Плутишки он, набирая высоту, пролетел под радугой, а потом опустился на самый ее верх.

- Да, какой хитрый, - сказала Плутишка. - Я тоже на радугу хочу! Или хотя бы потрогать. Только чтобы ты при этом опять не шлепнулся...

- Думаешь, это так просто - дотронуться? Если бы просто - так это все побежали бы трогать, только тут просто не бывает, для этого надо кое-что с д е л а т ь!

- Сделать? А что?

- Для этого надо... - начал было Кот, но тут вдруг послышался на­растающий вой и свист.

- Ложись!!! - отчаянно завопил Кот и, прыгнув с радуги, свалил ничего не понимающую Плутишку носом на дорожку, и сам распластался сверху. В тот же миг над ними что-то трижды просвистело и снова ушло в высоту. Радужный Кот вскочил и прыгнул в ближайший куст, который ока­зался вовсе и не куст, а замаскированная зелеными ветками скорострель­ная зенитная пушка, и быстро-быстро завертел маховики наводки.

- Бах-бах-бах-бах-бах! - оглушительно загрохотала пушка, так что у Плутишки заложило уши.

Плутишке тут же больше всего захотелось обратно к маме, но потом стало интересно, кто же это тут так выл и свистел, и она подняла голо­ву.

В небе над нею совершали петлю три странные фигуры со стелящимися за ними шлейфами, а вокруг них рвались зенитные снаряды. Троица эта снова входила в пике, нацеливаясь прямо на Плутишку.

- Мама! - сказала Плутишка, прижимая к себе Рону и дрожа вместе с нею.

- Бах-бах-бах-бах-бах! - Радужный Кот положил очень точную оче­редь - одна из фигур вошла в штопор, а две другие метнулись в стороны и усвистели куда-то за Волшебную Рощу.

Штопорившее же нечто с воем врезалось в землю между Плутишкой и пушкой. Из образовавшейся небольшой воронки торчали ноги в узорчатых шароварах и шитых золотом туфлях с загнутыми носками, и то, что пока­залось Плутишке шлейфом - длиннющая борода.

- Ой! - сказала Плутишка. - Это еще что такое было?

- Черноморы, - ответил Кот. - У них там, за Рощей, за Вороньим Деревом - база в скалах.

- Да-а-а? И часто они сюда залетают?

- Не очень, - флегматично усмехнулся Кот, доставая откуда-то из-под пушки банку с белой краской и кисточку. Этой краской он нанес кольцо на ствол пушки - рядом с пятью уже имевшимися. Потом он снова замаскировал пушку ветками и вернулся к Плутишке.

- Так о чем мы с тобою говорили?

- Ты хотел сказать, что надо сделать, чтобы коснуться радуги.

- Да, сделать для этого что-то надо, но вот что именно... Понима­ешь, для каждого это Что-то свое, настолько свое, как родинка или улыбка... Известно только, что это Что-то должно быть хорошее и не для себя самого. Хотя... Тот, кто сделает это Что-то для других, сам полу­чит при этом гораздо больше, чем если бы делал только для себя.

- По-моему, ты уже однажды говорил мне об этом там, в Городе.

- Может быть, и говорил. А здесь... Здесь у тебя будет возмож­ность попробовать сделать это Что-то. Не знаю, правда, что это будет, знаю только, что если все время думать о том, что все это для радуги - ничего не получится.

- А как же тогда узнать, что?...

- Об этом узнают, когда сделают. Надо идти по дороге и поменьше бояться, грустить, если грустно, и смеяться, если смешно... Ну так что, хочешь постранствовать в этих краях? Или, может быть - домой, к маме? Тут ведь у нас всякое бывает, сама только что видела.