Плыви ко мне

Я сразу нахожу Грея: на нем простые джинсы и зеленая футболка с длинными рукавами, щеки украшает его фирменная ямочка, а улыбка до ушей. Его руки обняли двоих мужчин по бокам.

— Это Блейк, — говорит Грей, указывая на брата слева. Оба примерно одного роста, худощавые и подтянутые, в отличие от других двух братьев, которые выглядят более мускулистыми.

На фото Блейк тоже улыбается, у него такая же ямочка на одной щеке и ровные белые зубы. Волосы чуть длиннее, чем у Грея, завиваются за ушами, и, глядя на его дружелюбное, открытое лицо, невозможно не заметить кровное родство между ним и Греем.

— А это Ноа, — продолжает он. Старший брат Милленов и самый низкий… Хотя назвать «низким» парня, который все еще под два метра, сложно. Он стоит впереди, улыбаясь с закрытым ртом, а золотое обручальное кольцо сверкает на его пальце.

— Он женат?

— Ага. Он и Фэйт женаты уже года четыре или пять.

— Значит, это Хадсон?

Грей кивает.

— Точно.

Хадсон стоит выше остальных трех братьев, его татуированные, накачанные руки скрещены и едва не разрывают рукава черной футболки. Он не улыбается, но вспышка камеры все равно подчеркивает тихий блеск в его глазах, отражая радость от того, что он в окружении тех, кого любит больше всего.

Не мой тип, уж слишком большой громила, но все равно привлекательный. С копной темных волос, чуть кривоватым носом и бородой, покрывающей нижнюю часть челюсти.

Понимаю, почему он нравится женщинам.

Блейк тоже, хотя в нем есть что-то более тихое, спокойное.

— Думаешь, мы похожи?

— Да, определенно есть семейное сходство. Что-то… притягательное у вас у всех.

— Ты имеешь в виду красавцы?

Я легонько бью Грея по руке, а его громкий смех, словно ленточка, уютно обвивается вокруг моего сердца.

Глава 20

Делайла

Насытившись вкусным завтраком, мы с Греем лениво проводим следующий час в постели, растянувшись, как лев и львица, под жарким пустынным солнцем.

Время, к счастью, на нашей стороне. Грей начинает работу в центре отдыха только ближе к вечеру, а у меня сегодня чудесно пустой, хоть и странный, день — за исключением вечернего урока по плаванию, на который я еще не решила, пойду ли.

Не думаю, что Грею вообще важно, пойду я или нет. Одна его рука лежит на моем бедре, его ладонь медленно задирает кружевной край моих шелковых шортов, касаясь обнаженной кожи. Другая держит знакомый роман, его большой и мизинец сжимают страницы, чтобы книга не закрылась.

Утренние новости тихо играют на фоне, но я не могу оторваться от мыслей о нем, слишком остро ощущая наши прикосновения.

Довольно прокручивать ленту в соцсетях, я блокирую телефон и нарочно провожу пальцами по его предплечью, пока он не смотрит на меня.

Моя кожа словно натянута, это сочетание его близости и грязных слов, напечатанных на странице, которую я читаю через его плечо.

— Я собираюсь принять душ… пойдешь со мной?

Загнув угол страницы, чтобы не потерять место, Грей молча идет за мной в ванную. Я ощущаю его взгляд на себе, пока включаю теплую воду, шагнув наполовину в поддон, чтобы проверить температуру струи — она у нас иногда ведет себя непредсказуемо.

Когда его руки ложатся на мои бедра, пальцы скользят под пояс шорт, я откидываюсь назад, ощущая твердые линии его пресса, прижатые к моим мягким изгибам.

— Это ведь правильно, да? — шепчет он мне на ухо, заставляя меня вздрогнуть. — Скажи, что я не один так чувствую.

Я вздыхаю, запрокидывая голову еще дальше, чтобы уложить ее на его ключицу.

Этот мужчина…

Он заставляет меня хотеть открыть перед ним всю свою душу.

— Ты не один, Грей, — признаю я правду. — Я тоже это чувствую.

Его мозолистые пальцы спускают один тонкий ремешок моего топа с плеча, его губы оставляют нежный поцелуй на коже. Грей повторяет то же с другой стороны, пока шелковая ткань не соскальзывает, собираясь у меня на талии, и он не прижимает мои обнаженные груди.

Его щетина царапает мою шею, контрастируя с мягким прикосновением волос к виску.

Я морщусь и извиваюсь, когда Грей гладит особенно щекотливое место под ребрами, но он крепко прижимает меня к себе, громко смеясь. Смех, который я бы хотела сохранить в памяти навсегда.

Он снова проводит по этому месту, пока ванная начинает наполняться паром, заставляя меня смеяться, пока я не отстраняю его руки.

Прежде чем они начнут блуждать дальше.

— Г-Грей, — запинаюсь я, когда его пальцы касаются внутренней стороны моих бедер. Я там чертовски чувствительная, это просто сводит с ума, и Грей это знает.

— Ты уже мокрая для меня, красавица?

Я наклоняю бедра назад, прижимаясь к его напряженному бугру, давящему мне в поясницу.

— Узнай сам.

Отодвигая в сторону мои шорты, Грей погружает сначала один палец, а затем другой в горячую влажность между моими ногами, медленно проводя ими по моим пульсирующим стенкам.

Один, два, три, четыре…

Игнорируя мое трепещущее возбуждение, он вынимает пальцы, и я вслух протестую. Его пальцы покрыты моей влагой. Мы оба наблюдаем, как он раздвигает их, и тонкие нити желания блестят в солнечном свете, пробивающемся через окна ванной.