Плывущие против течения

Кадзуо сел напротив отца и тихо сказал:

- То, о чём я хочу вам рассказать, имеет прямое отношение к лесопилке.

Ямада-старший недоверчиво взглянул на сына и вытер платком шею.

- Ну, говори. В чём дело?

Кадзуо заговорил топотом. Безучастное вначале лицо Ямады стало понемногу оживляться. В глазах блеснуло любопытство. Выслушав сына, он ухмыльнулся и кивнул головой:

- Неплохо придумано. Но не будет ли всё это опять шито белыми нитками?

- Не беспокойтесь, отец. Этим делом занимается сам Сума. Всё будет сделано с ведома подполковника Паттерсона. А от вас требуются только деньги.

- На такое дело можно дать! - Ямада-старший хлопнул себя по карману. - Но меня интересует, какова твоя роль в этом?

Кадзуо улыбнулся и уклончиво ответил:

- Я занят другими делами…

Ямада привстал:

- Слушай, Кадзуо, я бы не хотел, чтобы ты рисковал своей головой. С нас достаточно, что мы даём деньги. Понятно?

Кадзуо молча наклонил голову.

Глава восьмая ЗА МИР!

В ночь под воскресенье Одзи, казалось, забылся необычным, тревожным сном.

Кое-где из домов сквозь неплотно закрытые ставни пробивались узкие полоски света, и тогда бодрствующие полицейские крадучись приближались к окнам - не услышат ли они каких-либо опасных разговоров.

Вот уже несколько дней, как по городку ползли слухи о готовящейся демонстрации рабочих.

По главной улице с вечера группами прохаживались полицейские и доверенные лица.

Они тщательно осматривали заборы и стены домов - нет ли листовок, надписей, призывов к миру. Наблюдение за этой улицей облегчалось тем, что она была хорошо освещена. Два ряда фонарей, висевших у домов, уходили светящимися гирляндами вдаль, где сливались в одно сплошное жёлтое пятно.

Начальника полиции больше всего беспокоили тёмные улочки и переулки, и он, не доверяя полицейским, оставил среди ночи свою тёплую постель и сам вышел из дома проверить, всё ли в порядке.

Совершая обход неподалёку от дома Хаяси, он заметил при тусклом свете луны чью-то мелькнувшую тень. При его приближении тень застыла на месте, а потом вдруг метнулась к охапке рисовой соломы, стоявшей во дворе Хаяси. Полицейский подкрался к открытой калитке дома и стремглав бросился на солому.

Но тень принадлежала не человеку, а собаке Дзиро - Таме, устроившейся на соломе со своими щенятами.

Ошеломлённая Тама вскочила на ноги и, взвизгнув от неожиданности, тут же крепко вцепилась в ногу полицейского, готовясь защищать не только дом своих хозяев, но и жизнь своих детей.

Выскочившие на вопли пострадавшего трое Хаяси - отец, Дзиро и Хейтаро - с трудом освободили ревностного служаку от цепких зубов разъярённой Тамы.

Выругав ради приличия собаку, Хейтаро отнял у неё большой кусок полицейской штанины и, извинившись, передал её владельцу. Тот махнул рукой и, не спуская глаз с собаки, пятясь назад, вышел со двора.

Выйдя за калитку, он выругался:

- Паршивая собака! Она должна лаять, а не бросаться молча…

Хаяси-отец, погладив Таму, ответит:

- Извините, пожалуйста, но та собака не лает, которая кусает…

Трое Хаяси тихо рассмеялись.

- Никак, отец, он у Тамы со страху кусок шерсти вырвал? - сказал Дзиро.

- Уж так, сыны, заведено, - усмехнулся отец: - если собака грызёт собаку - у обеих рты полны шерсти.

Вернувшись в дом, Хаяси-отец и Хейтаро вскоре заснули. Но Дзиро не спал. До рассвета оставалось не так уж много времени. На востоке посветлел горизонт, завозились за стеной куры, изредка доносились с улицы голоса прохожих - рабочих, возвращающихся с ночной смены.

Дзиро тихо приподнялся с постели, оделся и на цыпочках выбрался во двор.

Родителей он с вечера предупредил, что уйдёт на рассвете на рыбную ловлю. Прежде чем выйти со двора, Дзиро сквозь ограду внимательно оглядел улицу. На ней никого не было.

Спустя некоторое время он стоял у дома Масато. Протяжно свистнув три раза, он спрятался за деревьями. Недалеко отсюда находился особняк начальника полиции и где-то вблизи могли быть полицейские. Выждав ещё немного, Дзиро снова издал протяжный свист. В ответ раздался короткий свист и тихо скрипнула калитка.

Увидев приближающегося Масато с банкой и большой малярной кистью, Дзиро быстро пошёл вперёд.

- А верёвки? - спросил Масато.

- У Сигеру.

Поминутно оглядываясь по сторонам, мальчики стали подниматься в сторону каменных глыб, громоздившихся у подножия горы Одзиямы, под выступающей голой скалой.

Здесь «карпы» условились собраться сегодня на рассвете.

* * *

- Пожалуй, лучшего места и не придумаешь - всему городу видно будет, - сказал Дзиро, задрав голову вверх. - Ну что ж, мальчики, начнём подниматься.

- Всё-таки немножко страшно, - признался чистосердечно Котаро, но, перехватив насмешливый взгляд Сигеру, поспешно добавил: - Ничего… как-нибудь вскарабкаюсь…

- Посмотреть бы, как полицейские будут подниматься сюда, чтобы стереть нашу надпись! - рассмеялся Масато.

- Давайте скорее, - заторопился Сигеру, разматывая верёвку, - а то скоро туман начнёт рассеиваться.

- Туман продержится ещё не меньше часа, - сказал Котаро и с важным видом посмотрел на всех поверх очков. - Я не раз проверял по часам, сколько времени он держится в ложбине.