По барабану!

Метелкин вздохнул. «Надо сходить в тамбур, покурить», – решил он и поднялся.

Поезд набирал ход и раскачивался из стороны в сторону, отчего ему приходилось хвататься руками за все, что попадалось на пути. Наконец, он открыл двери тамбура, оттуда пахнуло прохладой и табаком.

Двое парней, лет двадцати, в черных ветровках, пили вино, шумно разговаривая между собой. Один был высокого роста, широкий в плечах и держал бутылку, другой, что пониже – стакан. Метелкин встал у окна и закурил, жадно глядя на бутылку в руках у парня.

– Ну, что, еще по маленькой? – спросил высокий парень, обращаясь к товарищу.

– Давай, – ответил он и подставил стакан.

Метелкин надеялся, что предложат и ему, такое иногда случалось, но парни, не замечали его, увлеченные беседой. И он не выдержал.

– Ребята, извините…

– Чего тебе? – спросил высокий парень.

– Еще раз прошу, извините, можно мне хоть глоток, ребята? – Он с мольбою глядел на парня, который держал бутылку. – Болею страшно. Да еще, вот, после развода еду… совсем муторно на душе.

– Чего?

– Можно, хоть маленький глоток?

– А этого ты не хочешь? – парень одной рукой взял его за воротник, а другой ударил в живот. – Вали отсюда, не мешай разговаривать.

Больно не было. Было обидно.

Через несколько минут поезд прибыл на станцию.

Городок жил своими заботами. Несмотря на оживление, царившее на его улицах, Олегу Метелкину все казалось унылым и мрачным. А ведь каких-то десять лет назад, этот город сулил ему большие надежды.

Метелкин остановился возле огромной церкви и, подняв голову, несколько минут смотрел на блестевшие, на осеннем солнце золотые купола, в надежде получить успокоение. Строить ее начали в лихолетье, когда рушились один за другим предприятия, закрывались детские сады, школы. Она долго стояла без куполов. А сейчас, когда их водрузили на законное место, церковь была видна почти из каждого самого дальнего уголка города.

В груди защемило. А теперь куда? Впереди Олег увидел идущую по тротуару женщину, со спины она была похожа на мать; как ему в эти минуты захотелось поговорить с ней, рассказать о себе, послушать ее тихий нежный голос. Сколько бы добрых и хороших слов он сказал бы сейчас матери! Но она умерла несколько лет назад. К отцу идти не хотелось. Отец сошелся с другой женщиной, и взрослый сын, как он говорил всем, «пьяница и бездельник», ему в доме не нужен.

Друга, к которому можно было бы обратиться в тяжелую минуту, в этом городе он не имел. Пройдя еще несколько метров, Метелкин остановился на перекрестке. И тут он вспомнил о давнем знакомом. «За перекрестком, чуть дальше и правее, должен быть переулок, в котором живет Сергей Колесов. Как же я забыл о нем?

И он, недолго думая, повернул направо, предаваясь по пути грустным воспоминаниям…

В городской газете, куда Олег устроился сразу после армии, жизнь кипела на всю катушку, выходила она четыре раза в неделю, и надо было заполнять ее свежим материалом. Олег занимал должность корреспондента сельхозотдела. Должность «разъездная», приходилось почти каждый день на редакционном «Уазике» выезжать в села района за свежим материалом. Набирал его всегда с запасом и все, что привозил, буквально шло с колес.

В тот день Олег находился в редакции, материала из поездок накопилось достаточно, нужно было «отписываться».

Ближе к обеду в кабинет буквально влетел ответственный секретарь газеты.

– Олег, как у нас идут дела со сводками? – спросил он, постукивая по ляжкам железным «строкомером».

– Готовлю…

– Сам, что ли, делаешь? Почему не Сергей?

– Это кто?

– А, ты же у нас новенький! Человек он, кто же еще… Наш внештатный корреспондент. О таком внештатнике любая «районка» только мечтать может, – он замолчал в раздумье, после чего произнес: – Мы с тобой вот что сделаем,… Я этот номер заполню полосу тассовским материалом, а ты дуй к Сереге. Скажи, чтобы на следующий номер готовил сводку. И в темпе.

Жил Сергей недалеко от редакции, в «двухэтажке», на втором этаже. Дверь открыла его мать. Она провела в комнату сына. К большому удивлению Олега, ожидавшего увидеть здорового мужчину средних лет, это был парень, примерно его ровесник, к тому же, инвалид, прикованный к кровати. Метелкина это так поразило, что он замер у дверного проема, не решаясь сдвинуться с места. К действительности его вернул голоса Сергея:

– Проходи, – сказал он. – Чего стоишь? Ты, как я понимаю, Олег?

– Да, – Метелкин и подошел к кровати.

– Мне позвонил ваш ответсекретарь. А я Сергей. Давай свои бумаги… Вот сюда, на тумбочку… Часа через два можешь забрать готовый материал.

Олег с радостью покинул квартиру. Ему молодому и полному сил человеку трудно было находиться рядом с инвалидом.

После этого они встречались регулярно. И он уже не торопился уходить. Его новый знакомый был хорошим собеседником. Умел слушать. Олега удивляла стойкость Сергея, лежа в кровати с помощью телефона и одной здоровой руки, готовил сводки о надоях, о ходе полевых работ, собирал другую информацию по просьбе журналистов.

– Не представляю, – рассказывал Олег матери, – как можно целый день лежать без движений и не упасть духом?