По чужим правилам

Отряд примерно в сотню всадников быстро двигался по дороге. Мундиры на них точно были из Московии, Еремеев видел такие на бойцах полков, что Пожарский прислал в Смоленск. А вот лица воинов… Славянских среди них встречалось мало.

Разве что трое, возглавлявших колонну… Они-то и болтали без умолку, зато остальные не проронили ни слова, пока Александр за ними наблюдал.

Позади отряда виднелся небольшой обоз из двух походных повозок с разборными щитами ограждения и четырех телег с десятком связанных пленников.

«Парни и девушки… Наверняка из тех, кого на пути встретили. Забрали скарб и всех, кто помоложе. Остальных, похоже, убили, – задумался Еремеев. Подобное поведение противника не вязалось с предполагаемой атакой на Крашен. Зачем разбойничать на территории, по которой, весьма возможно, придется уходить? Да и форму Московии можно было надеть уже после пересечения границы Смоленской республики. – Опять же, для штурма Крашена их слишком мало. А вот для налета на Глебово – вполне достаточно. Неужели Карл дорос до мелких пакостей? Решил повоевать с мирным населением собственных союзников? И снова вся Европа начнет обвинять коварного Данилу в нападении на беззащитных жителей! Ну уж нет! Решили маскарад устроить? Ладно, будет вам маскарад!»

Александр не заметил, что за плечами каждого воина висел небольшой вещевой мешок. Он не мог знать, что там лежали плащи, в которых отряд двигался по землям Речи Посполитой, а переоделись шведы лишь четверть часа назад, устроив короткую остановку в пути.

– Леший, помнишь, ты как-то помог мне собрать разбежавшихся в лесу лошадей?

– Было дело.

– Мне потребуется такая же услуга сегодня.

При первой встрече с людьми Густава Еремеев попал в серьезную стычку. Они вместе с Ладой и Жучкой убегали от преследования и лишь благодаря вмешательству лешего сумели победить в неравном бою. Тогда хозяин лесных угодий помог собрать лошадей и заставить их двигаться в нужном направлении.

– Мы не вмешиваемся в дела людей, порученец, – нахмурился старик.

Еремеев тоже это не приветствовал, считая, что люди свои проблемы должны решать сами. Однако время поджимало, а пока он не разберется с ситуацией, не сможет отправиться в Московию.

«В конце концов, я же помог им разобраться со злыдней, лешему дуб-ведун, считай, на блюдечке поднес, кикиморе болотный источник разбудил да еще подарил его, хоть и по сервитуту. Определенно, встревал в их нечистые дела, а долг, он платежом красен!» – Александр быстро нашел себе оправдание и принялся убеждать старика.

– И не надо ни во что вмешиваться, сам управлюсь. Я сейчас о другом. Как думаешь, их кони устали? Имеют они право немного отдохнуть?

– Данила, во что ты собираешься меня втянуть? – насторожился старик. – На тех конях воины скачут.

– Когда тебе нужна моя помощь, я лишних вопросов не задаю, просто делаю то, что ты просишь. А тут тебя удивляет моя забота о животных. А ведь они когда-то по лугам и степям скакали, а не таскали на себе по центнеру веса, норовящего плетью огреть да шпорами уколоть.

Капитана Нильса, командира направлявшейся в Глебово роты, молчание в пути угнетало. Разговаривать в дороге могли лишь русские, остальным было приказано хранить безмолвие вплоть до возвращения в лагерь. И как в такой ситуации управлять людьми? Оставались только жесты, но тот, кому адресован приказ, должен его еще увидеть. А кто знает, куда в нужную минуту будут смотреть его люди? Хорошо, до цели похода оставалось несколько минут.

«Судя по карте, скоро будет мост, а там и до деревни всего ничего, – размышлял офицер. – За час-полтора должны управиться, и сразу – назад. Успеем вернуться на вчерашнюю стоянку до темноты, иначе придется разворачивать ночной походный лагерь».

В ставку его величества Нильс со своей ротой прибыл неделю назад. Он мало что знал о смоленской кампании, но про боярина Данилу слышал и представлял его подлым и коварным врагом, которого следует уничтожить при малейшей возможности.

Карл провел полную ротацию своих войск, заменив побывавших в Республике воинов на новых, из Западной Европы. Смену осуществляли таким образом, чтобы новички не имели контакта с отбывающими – требовалось во что бы то ни стало сохранить дух победителей.

Нильс был как раз из тех, кто пока не испробовал на себе вкус поражения. Задачу он считал простой. Если бы не приказ молчать, все было бы просто легкой прогулкой: едешь по лесу, хватаешь подвернувшихся под руку проезжих. А впереди потеха с разграблением деревни – чем не отдых на природе?

И вдруг все скакуны отряда резко остановились. Несколько человек даже свалились с лошадей, но ни один из них не произнес ни слова, за исключением передовой троицы. Те разразились отборным русским матом, а когда чуть примолкли, заметили на дороге фигуру молодого человека.

– Так, господа хорошие, какого хрена тут шастаем? Я гляжу – из Московии к нам прибыли? А за каким интересом?!

Еремеев решил начать с «наезда».

– А ты кто таков? – К нему подошли сразу двое из передовой троицы. Один остался присматривать за лошадьми, хотя те и сами стояли как вкопанные.