По дороге через ад (СИ)

Но трек за треком, и у Астаховой начинает трещать голова от такой резкой смены атмосферы, пока рядом с ней в кресло не плюхается тот самый мулат, демонстрируя ей свою белоснежную улыбку и протягивая бычок самокрутки.

— Только Фаре не говори.

— Уговор. — Долго не мешкая, девушка, расплывшись в улыбке, довольно бодро принимает помощь с хорошим настроением из рук знакомого, отчётливо кивая и жестом показывая, что будет держать рот на замке.

Секунда. Вторая. Третья. Блондинка делает глубокую затяжку, ненадолго задержав дыхание и облегчённо выдыхая облако дыма в потолок, образуя над собой пелену из дурманящего аромата.

Ещё несколько затяжек, и Яна уже начинает двигаться в такт музыке, хоть и абсолютно не знает слов. Но ей это и не нужно. Ласкающие сейчас её слух ритмы позволяют её телу ощутить некую лёгкость, когда она начинает свободно двигаться в несложном танце, ненароком задевая стоящую рядом девушку.

— Ой! Прости… — но на удивление странная особа первая просит прощения. За что? За то что просто стояла рядом и не двигалась? Странно… — Я тебя видела, — абсолютно не требуя быть поаккуратней, кареглазая девушка решает продолжить стоять рядом с Яной, попутно задавая интересующий вопрос. — Ты была с Фараоном! Ты его девушка?

И уголки губ Астаховой лишь вздымаются вверх, образуя на угловатом лице хищную улыбку, когда блондинка без спроса берёт из рук собеседницы её клубничный дайкири, залпом опустошая бокал.

— Нет. Он просто трахает меня, когда ему вздумается.

Вручая пустую посуду в руки обезумевшей от такого ответа девчушке, Яна пробирается сквозь толпу, пока не выходит в какой-то закуток, двигаясь на полумрачный свет, ведущий в небольшую комнату. И эта комната, судя по всему, является для рэпера гримёркой, без особого труда привлекая внимание блондинки висящими на стене эскизами татуировок.

— Что ты тут делаешь? — довольно бурно появляясь в дверном проёме на время небольшого перерыва, Глеб незамысловато переключает на себя внимание Астаховой, уже без угрызения совести рассматривающей его оголённый торс, на который изредка падают капельки пота с растрёпанных платиновых волос. Его мышцы, сейчас так заметно проявляющиеся при его учащённом дыхании. Его вздувшиеся на руках вены, которые наверняка могут свести с ума каждую в этом зале. Но не её. По крайней мере, ей хочется в это верить. — Я задал вопрос.

— Тебя искала. — Сверкая отдающими золотом зелёными глазами, Астахова стойко соприкасается взглядом со смотрящим на неё Мироновым, делающим плавные шаги в её сторону, пока места между их телами не становится неприлично мало.

— Врёшь. — Стараясь сохранять в голосе свой фирменный холод, Фараон настойчиво впивается в глаза Яны, пытаясь там разглядеть хоть какие-то эмоции, пусть даже отрицательные. Но ничего. Пустота. Может, это просто панцирь, под которым девушка тщательно запрятала весь свой страх, всю свою ненависть, и всю жалость к самой себе от пугающей безысходности, от его превосходящей силы, так ловко и бесчувственно ломающей уже сформированную личность с когда-то волевым характером. Или может он действительно убил в ней всё живое, заставив израненную душу покинуть тело, оставив грубый кусок камня вместо сердца. Нет. Нет… Это всё ещё его Яна, настолько не похожая сейчас на сломанную куклу, что Глеб снова решает окутать её ненавистным чёрствым голосом, мешая прозрачный чистый воздух со своим ментоловым дыханием.

— На колени. — И девушка подчиняется. Быстро. Безоговорочно. Всё также не теряя контакта с его глазами, натренированными пальцами ловко справляясь с ремнём его джинс, осторожно обхватывая зубами замок ширинки и оттягивая на себя, последующим рывком срывая с парня мешающуюся одежду и встречаясь с его выпирающим органом, в ту же секунду обхватывая его губами и медленно вбирая в себя головку, заставляя Миронова шумно выдохнуть, закатывая глаза от неожиданного чувства. И почувствовав на своём затылке его сильные руки, Астахова продолжает сладкую пытку, то ускоряясь, то вовсе медля в своих движениях, задевая кончиком языка каждую венку на его набухшем члене.

— Да что с тобой? — пытаясь понять такое поведение девушки, Глеб поднимает её лицо на себя, ухватившись двумя пальцами за острый подбородок и не в силах более себя сдерживать, особенно после её незатейливой фразы.

— Ты ведь меня трахать собрался. Так на кой чёрт в душу лезть?

Потеряв обладание над разумом и полностью отдав себя во власть первобытным инстинктам, Миронов без особой обходительности повалил блондинку на пол, легко разорвав её тоненькую маечку, быстро поддавшуюся силе его рук. Не в праве больше совладать самим с собой, рэпер жадным поцелуем впивается в отдающие вкусом клубники пухлые губы официантки, медленно смещаясь своими губами вдоль по её шее всё ниже и ниже, ненадолго останавливаясь на груди и играя с её возбуждённо топорщащимся соском, то полностью вбирая в себя, то игриво покусывая, приказывая приглушённому звуку вырваться из уст девушки, прогибающейся под всеми манипуляциями блондина.