По дороге через ад (СИ)

— Меня, наверное, окончание вражды между нациями не так удивило бы, как удивили эти врачи, — незамедлительно ответив приятелю позитивным настроем, Фараон неспешно сгибает руки в локтях, чуть приподнимая корпус и удобно облокачиваясь на подушку. — Как дела у вас всех? Что я пропустил?

— Да всё по-старому, — заняв рядом с кроватью Миронова Бог весть знает какого года выпуска шаткий стул, брюнет всё же не изменяет своему стилю общения, также легко откинувшись на спинку и закуривая сигарету, абсолютно наплевав на правила больницы. — Даём концерты, бухаем, развлекаемся, хотим, чтоб ты сдох…

— И действительно, — медленно перемещая свой взгляд на потолок, юноша заводит обе руки за голову, непринуждённо вдыхая запах окутавшего палату Мальборо, — ничего не изменилось…

Двадцать минут пустого трёпа, отвлечённых тем, привычного для них сарказма и колких, но по-свойски братских изречений, часто вставляемых в разговор, и Депо всё же решается задать тот вопрос, который слегка выбивает блондина из колеи, заставляя всего на секунду опустить глаза, тут же натягивая на лицо маску фирменного безразличия.

— Что с Яной?

Но как бы Глеб не старался использовать всё своё актёрское мастерство, Депо, кажется, почувствовал бы его искренние эмоции, будь сейчас между ними бетонная стена.

— Бородатый о ней позаботился, — поймав на себе немного недоумевающий взгляд брюнета, Миронов медленно расплылся в улыбке, будто читая в глазах друга немой вопрос и стараясь как можно быстрее на него ответить. — Только лишь из тех соображений, что он отроду на дух не переносит блондинок.

Непроизвольно усмехнувшись и отведя взгляд в сторону, Депо старался больше не поднимать этой темы, хоть необузданное любопытство порой практически срывалось с языка, иногда сменяясь неловким молчанием. И проведя рядом с Фараоном ещё приблизительно часа полтора, обсуждая накопившиеся темы, брюнет уже засобирался уходить, но фраза, кинутая на прощание блондином была для него немного неожиданной, заставляя его на пару секунд остановиться в проёме и слегка изогнуть губы в кривой улыбке.

— Прости, братан, за то что был таким козлом.

Ещё несколько дней, проведённых под капельницами, чью тошнотворность от одного своего вида заменяли частенько появляющиеся друзья, и Миронов уверенно стоял на ногах, чей сильный дух по его мнению был не сломлен одним лишь фактом, за который блондин держался, как за руку, не дающую провалиться в пропасть — месть.

Но так ли это? По-прежнему ли уверенность в этом была столь высока, когда юноша был на подходе к тому самому дому, куда так и не удалось вернуться той самой ночью, изменившей не только его жизнь?

Уверенной походкой сокращая расстояние до цели, сосредоточенный взгляд Фараона неизменно был направлен на мощную входную дверь. И даже непрекращающемуся дождю было не по силам заставить блондина сомкнуть глаз, оставаясь только каплями обречённо стекать по щекам Миронова, пока тот не замер у порога, прокручивая в голове последний телефонный разговор с его темнокожим другом.

— Просто скажи мне, что ты сделал всё как надо.

— Всё хорошо, бро.

— Я ведь могу тебе доверять?

— Даю тебе слово…

И как бы возможно мулату на том конце провода хотелось, чтобы Миронов почувствовал непривычную смену в его голосе. Как бы хотелось быть уверенным, что он сможет спокойно смотреть ему в глаза, когда первый раз в жизни ему пришлось нагло соврать, всё ещё до конца не понимая, почему он решился на этот шаг.

Вставляя в замочную скважину немного заржавевший ключ, рэпер тихонько толкает дверь, открывающую его взгляду непривычный мрак, такой не присущий для его образа жизни. Казалось, тут ничего не изменилось с того самого момента, когда он был здесь последний раз. Ни одна комната не выдавала признаков жизни, только ветер, не перестававший напевать в окно свои тихие мелодии.

Медленно прикрывая глаза и делая шумный выдох, Фараон сбрасывает с плеча надоевшую тяжёлую сумку, с грохотом падающую на пол. И только быстрые шаги, доносящиеся из дальней комнаты заставляют его немного напрячься, устремляя взгляд в пугающую темноту.

Нет…

Не может быть…

Не успевая до конца поверить в происходящее, блондин немного морщится от боли. Но от приятной боли, когда кинувшаяся в его сторону девушка буквально повисает у него на шее, прижимая к себе, кажется, до хруста костей, заставляя упрямое чёрствое сердце Миронова на секунду отдаться эмоциям, позволяя скупой мужской слезе первый раз в жизни показаться на холодных, отдающих металлом глазах.

— Яна…

========== Часть 16 ==========