По дороге могущества. Книга пятая: Лик Кальмуара (СИ)

Ощущая громоподобные удары второго сердца, бившегося о грудную клетку вслед за первым, я распахнул глаза с вертикальными серебряными зрачками, и с оглушительным рёвом поднялся на задние лапы, распахивая во всю ширь гигантские чёрные крылья. Вдыхая полной грудью ледяной воздух и зарываясь когтями в рыхлый снег, я испытывал непередаваемое наслаждение, доступное лишь запертому пленнику, наконец выбравшемуся из темницы и воздевшему руку к столь прекрасным небесам.

Гортанно стрекоча от удовольствия, я опустил взгляд на уже не кажущийся таким уж неприступным город, с его испуганно копошащимися, подобно муравьям, жителями и защитниками, и мои губы обагрились в оскале. Подняв над собой полотна своих крыл, я оттолкнулся от земли мощными лапами и с сильнейшим взмахом воспарил в желанную высь, впервые за многие тысячелетия обретя наконец подлинную свободу.

Пролетая над лагерем, я взревел во всю мощь лёгких, и ответом мне были волны изумления и страха. Заломив вираж влево, я пронёсся вдоль крепостных стен к скованной льдами реке, затем резкий крен вправо и широкая полоса покрытой толстой коркой воды, разделяющей город пополам, стелется прямо подо мной. Сотни глаз неотрывно наблюдают за ставшим вдруг явью мифическим чудовищем, сотни глоток что-то кричат вслед рассекающему небеса величественному дракону, сотни сильнейших воинов лихорадочно пытаются придумать, как же им сражаться с этой выползшей из самой бездны ужасающей тварью. И я, находясь в эпицентре их внимания, в несколько могучих взмахов достигаю моста, что соединяет западный и восточный Афилем, глубоко вдыхаю обжигающий холодом зимний воздух, и в следующее мгновение выдыхаю из пасти поток безудержного, всепожирающего пламени. Покрывший реку лёд взрывается от неимоверного жара и вместе с шипящим паром во все стороны разлетаются многотонные смертоносные глыбы, с чавкающим звуком раздавливая вопящих в ужасе силпатов и тысячами осколков расшибаясь о стены Афилема, ледяной шрапнелью пронзая горячую плоть. Волны яростного огня обрушиваются на мост и из бурлящего месива разбегаются истошно вопящие, сгорающие заживо фигуры. Я же мчусь дальше, огибая город по кругу. Новый вдох — и вновь испепеляющие жидкие струи устремляются к своей цели, разбиваясь об оборонные башни и заливая лестницы.

Некоторые из силпатов, не поддавшихся панике, попытались дать мне отпор — они колдовали магические щиты, стреляли из луков, помогали раненым товарищам и творили свои сильнейшие атакующие заклинания. Однако же в большинстве своём эти попытки были тщетны — мало того, что по мне сначала нужно было попасть, так ещё и драконью плоть защищала не только чешуя, но и мои собственные оборонные плетения. Я прекрасно понимал, против какой могущественной силы дерзнул выступить, и потому в ход пошло всё, начиная от волшебных доспехов и заканчивая куполами из чистейшей пустарной энергии. Они все должны быть непоколебимо уверены в моей непобедимости.

А потому ни в коем случае нельзя дать врагу опомниться и сгруппироваться.

И я исполнил финальный аккорд этой безумной симфонии.

Мчась подобно вестнику смерти над полевым лагерем афилемского войска, я раз за разом выпускал потоки пламени, прожигая целые просеки в рядах деморализованной и отравленной силпатской армии, практически полностью лишенной своих командиров. А когда я закончил, то с рёвом взмыл ввысь и замер, расправив крылья и паря над распростёртым у моих ног Афилемом.

И, наблюдая с небес за разверзшимся внизу хаосом, я не смог сдержать довольной усмешки. Ведь я как никто другой отлично понимал, что учинённые нами разрушения лишь с виду являются столь ужасающими и невообразимыми, а в действительности же всё это лишь один большой обман одного весьма хитромудрого Саргона…

Глава 8.7

Когда командирская палатка улетела ко всем шхайратам от взрывной волны, оглушенный легранд Розеус Хаттарский выполз из-под обломков и, пошатнувшись, попытался подняться. Нога поскользнулась на снегу и он едва вновь не упал, но ему всё-таки удалось устоять и сделать несколько шагов. Тряхнув головой, он, заглатывая ртом морозный воздух, стал осматриваться вокруг. Гарь, дым, крики бегущих куда-то воинов, стоны, огонь и кровавый снег — всё это взгляд выхватывал отдельными лоскутами, пытаясь объединить в общую картину.

И тут над его головой раздался пронзительный рёв, и легранд, резко запрокинув голову, с распахнутым ртом и выпученными глазами смотрел на проносящегося над лагерем огромного чёрного дракона, на мгновение затмившего своей тушей небеса.

Дракон?! Это что, Лядь его задери, настоящий дракон??!

Невиданное зрелище быстро привело Розеуса в чувства, и он, не отрывая взгляда от быстроудаляющегося чудовища, мгновенно переключился на лидерские грани и стал сверяться с расположением отряда на карте и статистикой потерь.

— Лядь!.. — вырвалось у него.

Большинство его солдат было помечено как полностью недееспособные, однако всё же живые, что не могло не радовать. А вот оставшиеся в строю были разбросаны кто-где.

— Розе! — вдруг раздался женский крик и кто-то схватил его за локоть.