По дороге могущества. Книга пятая: Лик Кальмуара (СИ)

Искривив губы в кровожадном оскале, я вздымаю над головой тушу пронзенного врага и подставляю хлещущим ручьям крови свою морду. А затем замахиваюсь и с рёвом швыряю его в сторону города. Слетевшего с чёрных лезвий Балисса с грохотом крутит и бьёт по земле, но после очередного витка он останавливается, замирая железной грудой. Но уже через несколько мгновений живучая тварь, пошатнувшись, всё-таки поднимается на ноги. Сжимая в уцелевшей руке рукоять меча, тяжело дышащий Балисс несколько секунд смотрел на неотвратимо надвигающегося на него чёрного дракона, покрытого кровью и ошмётками собственной разорванной плоти, с левой стороны лица которого свисают лоскуты кожи и жил, оголяя кости белоснежного черепа.

И тогда он делает свой ход.

Громадный мегагомункул вдруг резко разворачивается и бросается бежать в сторону города.

Мои губы растягиваются в зловещей ухмылке.

Я вытягиваю в сторону правую лапу и призываю Вайнорию — маленький на фоне драконьего тела меч кувыркается в воздухе, блестя крохотным лезвием, но в следующее мгновение яркая вспышка обжигает глаза и покрытый неистово сверкающими разрядами молний меч увеличивается в размерах, соответствуя своему исполинскому владельцу.

Когтистые пальцы смыкаются на рукояти и я изо всех сил метаю клинок в убегающего Балисса — подобный метательному диску, стремительно вращающийся меч неотвратимо настигает ублюдка, и чёрно-синее лезвие словно замедляется перед самым ударом, наслаждаясь каждым мгновением и впитывая страх своей жертвы, а затем с оглушительным скрежетом вгрызается в поясницу мегагомункула и разрубает его напополам. Во все стороны летят ошмётки стали и кровь, а клинок, продолжая своё движение, летит дальше и с грохотом втыкается в крепостную стену, войдя в неё почти по самую рукоять.

— Н-НЕТ!.. Н-НЕВОЗМОЖНО!.. Н-НЕ-ЕТ!.. — Верхняя половина рухнувшего Балисса пытается уползти, загребая плохо слушающимися пальцами грязный от крови и пепла снег. По разрушенному телу хлещут ветвящиеся разряды, лязгает сталь, дребезжит искорёженный металл.

Оскалившись, я, с тяжелым дыханием, сотрясаемый переполняющей меня мощью, двинулся вперёд, содрогая землю громогласными шагами и не сводя горящих ненавистью глаз от своего низвергнутого врага. Несколько ударов сдвоенных сердец — и я настигаю его, с рёвом обрушивая лапу ему на спину и вминая выродка в землю его родной страны.

— НЕТ!!! — захлёбываясь ужасом, яростью и отчаянием возопил Балисс. — ОТСТАНЬ ОТ МЕНЯ!!! ОТВАЛИ!!!

Стальные паучьи лапы с хрустом выворачиваются и вонзаются в мой живот. Зарычав, я сжимаю острия ладонями, вытаскиваю из своей плоти и бешеным рывком вырываю с корнями из тела конструкта, отбрасывая в стороны. А затем я наклоняюсь и под безумные вопли герцогского отродья отрываю ему руки у самых плеч.

— НЕТ!!! НЕ ПРИКАСАЙСЯ КО МНЕ, ПАРШИВАЯ ДРЯНЬ!!! НЕТ!!!

Я опустил свою огромную дриарилловую ладонь на железный сферический шлем, заменяющий мегагомункулу голову, и начал медленно сдавливать его, сминая неподатливую крепкую сталь, словно бумагу.

— ПРОЧЬ!!! АААА!!!! ПРОЧЬ!!!! ПРОЧЬ ОТ МЕНЯЯЯ!!!

Я рывком вырываю кусок искорёженного металла, подношу его к глазам и разжимаю пальцы, смотря немигающим взглядом на дёргающегося Балисса Брассела Афилемского, отчаянно пытающегося высвободить своё разложенное на детали маленькое человеческое тело, слившееся с искорёженными останками мегагомункула.

— НЕЕЕТ!!! — Его полные животного ужаса глаза смотрят в сузившийся, отливающий серебром вертикальный зрачок чёрного дракона. — СПАСИ МЕНЯ ОТЕЦ!!! МОЛЮ ТЕБЯ!!! МОЛЮ ТЕБЯ СПАСИИИИ!!!!!

Я втягиваю полную грудь морозного воздуха, на миг замираю, чувствуя бурлящие внутри волны жара, и в следующее мгновение выпускаю бушующее пламя прямо на вытянутую ладонь, сжимающую бьющегося в агонии врага. Пространство пронзает пронзительный вибрирующий вопль боли, вобравший в себя крики сотен слившихся сознаниями гомункулов. И лишь когда соткавшая их тела сталь стала распадаться, расплавленная неистовым драконьим огнём, а земля вобрала в свои недра обратившийся в раскалённый жидкий металл тело своего павшего Владыки, звенящий над Афилемом крик наконец смолк, и всё погрузилось в холодную, зимнюю тишину…

Таков был конец Балисса Брассела Афилемского.

Глава 9

Повернув ладонь, я смотрел, как с неё стекает раскалённый докрасна жидкий металл, в который превратился один из моих ненавистных врагов. И от созерцания этого завораживающего зрелища я испытывал чувство глубочайшего удовлетворения. Хотя, конечно, искренне жаль, что это не Кальмуар. Но не всё сразу — путь к мести начинается с первого шага, и очередь древня ещё настанет.