По дороге могущества. Книга пятая: Лик Кальмуара (СИ)

Обострённый драконий слух улавливает свист рассекаемого воздуха, мои зрачки расширяются и я швыряю тело в сторону, а в следующее мгновение из потока пламени вылетает сверкающий сегментарными лезвиями хлыст, вытянутое острие которого проходит в считанных сантиметрах от левой щеки. Взмахиваю крыльями, поднимая тело в небеса, и тут огонь прорывает прыгнувший с земли мегагомункул и подобно стальному ядру врезается прямо в меня, обхватывая драконье туловище мощными лапами. С вырвавшимся из пасти яростным воплем меня закручивает в воздухе вместе с врагом, небо и земля стремительно вертятся перед глазами, но мне на это плевать — я вонзаю в покрытую шипами спину Балисса изогнутые когти и с пронзительным звуком раздираю его металлическую кожу.

И тут из боков конструкта неожиданно выскакивают длинные, словно у паука, острые лапы, которые изгибаются и резким рывком входят в мою плоть, прошивая крепкую чешую. Прошедшая по телу волна боли хлещет в голову и я кричу от бешенства, вновь погружая когти в разодранную спину, но в тот же миг четыре торчащих из неё длинных острия вылетают наружу и оказываются усеянными закручивающимися лезвиями хлыстами, что подобно змеям вгрызаются в чёрные полотнища крыльев и с силой натягиваются. Пытаясь вновь вернуть контроль над полётом, я отчаянно сопротивляюсь этим ловчим сетям, с усилием дёргая и пытаясь расправить захваченные конечности. С грохочущим рычанием вытягиваю усеянную зубами пасть и смыкаю её на одном из гарпунных хлыстов, рывком вырывая его из чешуйчатой перепонки, но в следующее же мгновение мы со всего маху врезаемся в крепостную стену и с грохотом разламываем её вершину. На миг перед глазами всё путается и вертится, а затем мы, продолжая падение, обрушиваемся на деревенский дом посада, с треском сминая крышу и толстые древесные брёвна своими многотонными телами.

Балисса отшвыривает в сторону и он оставляет после себя борозду из вспаханной земли, снега и разрушенных домов. Собственно, также, как и я сам. Под нами с воплями копошатся разбегающиеся в ужасе миряне и силпаты, но мы не обращаем на них внимания, поднимаясь на ноги и готовясь вновь схлестнуться друг с другом в яростной схватке.

Гомункул взмахнул правой рукой и в ладонь выскочила рукоять меча, из которой секунду спустя с лязгом выдвинулось зловеще сверкающее лезвие. Взмах в мою сторону — и острая сталь распадается на равные сегменты, сцепленные гибким основанием клинка. Смертоносный хлыст с вытягивающимися из недр рукояти дополнительными лезвиями стремительно сокращает разделяющее нас расстояние и я успеваю лишь отвести голову вправо и вскинуть дриарилловую лапу. Уши заложило от грохота с лязгом столкнувшегося металла, во все стороны взметнулся веер ослепительных искр, а продолжающее движение лезвие врага пронзает моё левое крыло. Балисс делает рукой резкий рывок и от рукояти необычного меча мчится изгибающая лезвия волна, которая достигает моего крыла и тянет застрявшее в нём острие в сторону, разрезая им черное полотнище на всю его длину.

Хлещет кровь, боль толчками бьётся в недрах пульсирующей головы, но всё это не важно, ведь ублюдок попался!

Молниеносно распрямляю правое крыло в сторону выродка и изогнутый костяной шип со всей мощи врезается прямо в грудь не успевшего закрыться щитом мегагомункула! От удара во все стороны расходится разрушительная волна, вздымающая горы снега вместе с обломками в одночасье сметённых ею домов, а самого Балисса с взлетевшими в воздух кусками разломанной грудной брони сносит спиной вперёд. Его кувыркает по земле, однако эта ловкая тварь переворачивается через себя и упирается ногами о землю и с усилием наклоняет корпус, тормозя ступнями и оставляя после себя длинные взрытые просеки, сдобренные перекрученными в кровавую кашу телами парализованных силпатов и не успевших убежать мирян. Миг — и из его меча и спины вылетают объятые фиолетово-черным огнём лезвия хлыстов, что с молниеносной скоростью рассекают воздух и разрезают мою плоть, вспарывая чешую до самых костей.

Ревя от боли и ярости, я вскидываю дриарилловую лапу и меж скрюченных пальцев ослепительно сверкает бушующее пламя, а передо мной загорается переливающая синим сиянием шестивершинная гексаграмма с переплетающимися в ней рунами и символами. Удар сердца — и наполненные мощью разрушительные огненные копья ринулись к мегагомункулу. Балисс отпрыгнул влево, а на том месте, где он только что стоял, распустился цветок ужасающего силой взрыва. А затем ещё, ещё и ещё! Я вёл руку за афилемским выродком, и пускал копьё за копьём, и на сотни метров всё уничтожалось в ревущем, порождённым магией огне.