По дороге во сне

Прежде чем окунуться за открывшуюся дверь, Кейдан попробовал проникнуть в оставшиеся проходы. Приложив немалые усилия, в попытках отворить их, двери не поддались, не сдвинулись даже на миллиметр. Их непоколебимость дала понять, что обмануть здешние устои невозможно, поэтому единственный путь всё также остался за открытой дверью.

Сбросив с себя груз неиспользованных возможностей, Кейдан остановился напротив открытого прохода. Вглядевшись внутрь пристальным взглядом, он не смог разглядеть даже толику деталей. Абсолютная тьма, пожирающая любые источники информации, вот единственное что можно было разглядеть в пространстве, раскинувшимся за дверью. Собрав всю волю в кулак, разбавленную неостывшими нотками сомнения, Кейдан шагнул в доступную тьму.

Сделав первый шаг за порог, Кейдана вдруг поразил громкий стук закрывшейся двери. Единственный источник света исчез, и мир вокруг стал выглядеть как место, брошенное жизнью. Помимо света в этом вакууме мрака отсутствовали любые звуки, произносимые даже самим Кейданом, от чего его восприятие себя как человека подкосилось. Он стал задумываться о том, что может быть пришел его конец, может жизнь закончена и так выглядят последние мгновения сознания. Устремившись за своими желаниями, он вполне мог раствориться в пучинах мрака, олицетворяющей ничто иное как смерть.

Эти мысли кружились в его голове. Параллельно им сознания двигало тело, не желая принимать звучащие мысли за непреложную истину. Невольно ступая, лавируя в потоке мрака и собственных мыслей, он направлялся дальше, вглубь бесконечно большой комнаты. Её стены, её потолок и пол, недоступные глазу Кейдана, имели внешний вид обычного каменного коридора, способного уместить целый город. Гигантское пространство, заполненное лишь тьмой, не имело внутри себя ничего, абсолютная пустота, адаптирующаяся по мере шествия человека.

Чем дальше гость, пришедший из мира реального в собственное сознания, двигался, тем живее становилось окружения. Стены изменялись, уменьшая свои огромные размеры до вида маленького дома. Потолок так же срезал расстояние и теперь его могучие своды можно было, при должном усилии, потрогать рукой. Пол, как и вся обстановка, превратился из каменного в деревянный. Темное пространство всё также оставалось непроглядным, но отнюдь не было пустым. Всё изменилось, огромная пещера превратилась в маленький дом, уютный и обставленный так, словно там жили несколько людей. Всюду стояла мебель на раскинутых коврах, валялись потрепанные детские игрушки, стопками лежали книги, стояли вазы, наполненные цветами, тут и там были разбросаны элементы кухонной утвари, стояли горшки, сложенная одежда, инструменты. Если бы Кейдан мог видеть, то разглядел бы чей-то обжитый дом. Но Кейдан не мог видеть, он мог только чувствовать, как под ногами камень, сменился деревом, что без сомнения насторожило его. Он остановился чтобы собрать как можно больше информации. Наклонившись, проведя рукой по деревянному полу, ощущая его потёртость, приобретенную за много лет использования, Кейдан не получил ничего существенного. Единственное что поменялось в нем, это возникшее предвкушения приближающийся тайны, сокрытой под грузом непроглядной тьмы.

Выпрямившись, он зашагал дальше, не замечая, что пол слегка наклонился в том направлении, куда двигался Кейдан. Проходя всё глубже, угол наклона неустанно уходил, и в какой-то момент, когда Кейдан уже осознал, что угодил в ловушку, пол под ногами исчез, ввергая тело в свободное падения.

Чувство падения сменилось чувством уюта и тепла. Непроглядная тьма исчезла, взамен впуская яркое помещения, наполненное мягким светом. В этом бассейне солнечных лучей, очнулся человек, чьи мысли стали обрабатывать увиденный сюжет. Он смотрел на свои мысленные похождения через город человеческих страхов, смотрел на фигуру, сгораемую от желания добиться результата в научных исследованиях, смотрел как тот человек, повторяющий все внешние особенности его самого, двигался совершенно по другому маршруту, отличимому от мыслей и желаний его настоящего. Он взирал на проделанный путь своего двойника и думал, как сложилась бы его жизнь, повтори он пройденный им маршрут.

Кейдан лежал неподвижно, словно парализованный уютом, исходящим из теплой кровати, заваленной несколькими одеялами, источающими сладкий запах духов. Он не хотел открывать глаза, пытаясь считывать недавние образы, возникшие во сне. Но в какой-то момент, все те несуществующие события стали терять свою притягательность. Они растворялись под мыслями, что всё происходящие там всего лишь иллюзия, небрежный поток разыгравшегося воображения, неспособного заменить его реальный мир.