По дороге во сне

Когда функции восстановились и тело сумело подняться, Кейдан сел и долго боролся с приступами страха, не отпускающими даже по прошествии нескольких десятков минут. Близость смерти всегда внушает отчаяния, разрастающиеся до полноценного отключения от происходящего вокруг. Она словно яд, забирает все размышления и оставляет пустое тело, не готовое принимать какие-либо решения. Но эффект недолговечен, и через продолжительный промежуток времени, сознания Кейдана всё же вернулось в привычное состояния и заставило его обдумать всё с ним произошедшее.

Совсем недавно, мгновения назад, он находился в открытом ящике, усердно заполняющимся землей. Несколько людей, чей общий объект для ненависти воплотился в личности Кейдана, пытались избавиться от него, скрыть под толщей земли, где черви будут поедать оставленное тело. Они хотели уничтожить его и это у них вполне получилось, ибо пришла тьма, забирающая живые сознания. Но по каким-то причинам Кейдан вновь углубился в собственное сновидения, в обмен на бесповоротный конец. Невозможно было спастись и соответственно представшее сейчас перед глазами Кейдана не могло существовать, если бы он умер. Из этого можно было сделать два вывода. Один сразу же исчез, ибо требовал от себя веры в загробную жизнь. Второй же звучал вполне логично и воспринимался Кейданом как объяснения происходящему. Он сделал вывод, что наподобие того, как оказался на площади в момент, когда заснул в объятиях прекрасной женщины, из-за нехватки воздуха, сознания отключилось, унося себя в другие просторы. Сон во сне, по его выводу, служил неким порталом, что перемещает сознания из одного сновидения в другое. Эта теория подтверждалась эпизодом с двойником, ударившим его по голове, что послужило перемещением Кейдана в другое сновидения.

В этом суждении он нашел объяснения происходящему. Из-за объяснения, страх, перед недавней близостью со смертью, отступил, впуская блаженное спокойствие.

Успокоив свои мысли, тело еще долго не могло прийти в обычное состояния. Лишенные привычных действий внутренние органы и конечности будто находились в состоянии, когда излишняя энергия, накопленная за момент бездействия, вырвалась наружу, поражая при этом функционал. Руки слабо слушались приказов, ноги не могли держать, легкие беспрерывно качали воздух в такт бешено стучащему сердцу, в животе кишки накручивались на раскаленное лезвие, а все мышцы, будто натянутые струны, создавали острую боль при каждом, малейшем движении. Всё тело было искалеченным пристанищем, где сознание Кейдана, получив свободу от гнетущих эмоций, ощутило царствующую боль. Эти ощущения не позволяли двигаться и разрешали лишь наблюдать из положения сидя. В этой позе, ожидая, когда тело вновь станет привычным сосудом, Кейдан оценочно осмотрел местность вокруг.

Всё окружения предстало в белом цвете. Он сидел на сложенной из множества частей дороге, уносящей свой конец за вздымающийся холм, находящийся в десятке метром от него. Над ним, открывая свои бесконечные просторы, было что-то вроде бескрайнего неба, но его структура, не выглядела привычной панорамой определённых архетипов. Это было что-то вроде высокого потолка, сложенного из того же материала что и дорога, на которой сидел Кейдан. По сторонам от себя, Кейдан видел какие-то постройки, стоящие настолько далеко, что можно было ошибиться в истинности размытых контуров, в которых он без сомнения видел неизвестные здания.

Когда первичная информация была собрана, во власть сознания вернулись руки, позволяющие ускорить процесс восстановления. Кейдан стал разминать ноги, шею, грудь, пронизывающуюся уже затихающей болью, возникающей при каждом вдохе, массировать спину, растирать замершие руки и лицо. Все эти действия заняли несколько минут, сменившись любопытством, направленным на неизвестный материал, располагающийся под Кейданом. Приложив руку к белой дороге, в мгновения ока до сознания донеслись осколки потерянных воспоминаний, внутри которых, еще юная фигура Кейдана, посещала один весьма странный музей. То был обширный особняк одного коллекционера, увлекающегося разношерстными костями. Он собирал их тысячами и выставлял в своем поместье на обозрение интересующейся толпе, в которой однажды оказался юноша, любопытно взирающий на каждый элемент. Он прикасался к экспонатам и те тактильные ощущения навсегда застыли в его памяти, со временем утратив яркость, но не потеряв особого чувства, вновь возникшего после того, как Кейдан прикоснулся к тысячи костям, разбросанным на всем протяжение доступного пространства. Кости ложились в основу всего до чего мог дотянуться взгляд. Дорога, на которой сидел Кейдан, была сложена из ребер грудных клеток, принадлежавших молодым девушкам или юношам стройного телосложения. Каждое отдельное ребро вплотную ложилось к другому, заполняя пространство. Открытые же кусочки, куда длина определенных элементов не могла дотянуться, заполнялись другими ребрами, создавая тем самым вереницу, тянущуюся на всем протяжении длинной дороги.