По-другому (СИ)

Я смотрела на этого человека, слушала все, что он мне говорил, и не могла поверить, что была настолько к нему слепа. Ведь были же звоночки! И мелочную прижимистость я замечала, и пафос какой-то, который не позволял Костику принять то, как я зарабатываю, но при этом не мешал ему активно помогать мне эти самые заработки спускать. Я уж молчу про историю с собачьим кормом, который оказался вовсе не кормом, потому что это вообще на голову не натянешь. Страшно. Он же запросто мог сломать сразу несколько жизней… Мне – еще полбеды, но Юльке! Как я могла так заблуждаться? Искренне рассчитывать на него, верить, что действительно за мужем. Когда по факту никогда за ним не была. Недаром я работать пошла, едва дочери год исполнился. Да и до этого то за курсовые бралась, то за дипломные, чтобы заработать лишнюю копейку. Крутилась, как могла. И несмотря ни на что любила… Так что даже теперь, когда Костик себя во всей красе проявил, душа болит. Я болею по нам, по своим мечтам несбывшимся. А еще очень сильно переживаю за Юльку, для которой наш развод стал полнейшей неожиданностью.

Что же касается дележки совместно нажитого, я вообще не знаю, как быть. Костик наотрез отказался переезжать, хотя я и пообещала со временем выплатить его долю. Жить с ним в одной квартире мне совершенно не улыбается, особенно потому, что в последнее время рядом с Рожковым я не чувствую себя в безопасности. Самим бы съехать. Но тоже не могу. Просто не потяну по деньгам оплату съемного жилья и платежи по ипотеке.

В общем, тревог достаточно и теперь. Но боже! Они не идут ни в какое сравнение с той угрозой, от который меня оградил Ефрем. А уж с остальным я и сама как-нибудь справлюсь.

– Ну все, все… – сухо говорит он, похлопывая меня по спине. – Давай собирайся, я тебя подброшу.

– Так я вам ужин приготовить не успела. И постель… – бросаю взгляд за спину, – надо перестелить.

– Хочешь остаться?

Кожа на лбу Меринова собирается гармошкой. Он как будто бы удивлен.

– Ну да. У меня же рабочий день еще не закончился. Или ты меня все-таки увольняешь?

– А ты как хочешь, Вер?

Я?! Затрудняюсь ответить! С одной стороны, мне кажется ужасно неправильным спать с мужиком и брать с него деньги пусть и за не связанные с этим услуги. С другой… Костик мне не оставил выбора, ясно дав понять, что на него в финансовом плане рассчитывать больше не стоит. Алименты я, конечно, могу выбить через суд, но когда это будет? К тому же так я смогу видеть Ефрема чаще. Меня к нему тянет. И то, что мы переспали усилило эту тягу стократно.

– Давай пока все оставим как есть? – шепчу, закусив губу, и ногтем веду по пуговичке у него на рубашке.

– Пока?

– Да. У Юльки в последнее время стало получше с иммунитетом, поэтому я хочу с попробовать вернуться к работе в школе. Не сейчас, конечно. С нового учебного года.

А там вдруг у нас и с Ефремом что-нибудь выйдет?! Этот вопрос я, конечно же, не озвучиваю. Мне ужасно неловко, потому что я понятия не имею, как ко мне относится Меринов теперь, когда получил свое. Может, я вообще ему неинтересна. Наша история началась довольно некрасиво, с взаимных обвинений и обоюдного недоверия. Я действительно понятия не имею, изменилось ли что-то с тех пор. Сам Ефрем не торопится прояснять ситуацию. Я тоже молчу, потому как планировать что-то, не поставив точку в предыдущих отношениях, будет неправильно. К тому же я вообще не уверена, что готова так быстро переключиться. Ведь секс, взаимная тяга – это одно. А серьезные отношения – совсем другое. Будучи человеком взрослым и лишенным каких-либо иллюзий о браке, я вполне отдаю отчет, что двум состоявшимся людям не так-то легко сойтись. У Ефрема свои проблемы, у меня – свои. Люди в нашем возрасте настолько закостеневают в своих установках, что зачастую не хотят даже попытаться друг под друга подстроиться. И при малейшем серьезном вызове расходятся как в море корабли.

Но это меня уже понесло, конечно. Ведь… нравится он мне. Ой, как нравится.

– Хорошо. Оставайся. Я такси оплачу.

– Не надо! Я достаточно зарабатываю.

– Я тоже. Хоть и меньше, чем ты себе надумала, – сощуривается Меринов, намекая, видно, на мои обвинения во взяточничестве. О-ох! До чего же неловко. Обхватываю горящие щеки ладонями:

– Прости, пожалуйста. Я уже знаю, что была неправа…

Ефрем окидывает меня внимательным взглядом и, что-то там в своей лысой голове прикинув, кивает.

– Извинения приняты.