По другую сторону Алисы

Новодевичье кладбище в столь мрачную погоду выглядело удручающе. Стоя в черном мятом платье, которое моя бабушка определённо не одобрила бы и, спрятав свои опухшие красные глаза за широкими тёмными очками, нисколько меня не украшавшими, я наблюдала за тем, как гроб из вишнёвого дерева с телом моего самого дорогого человека, скрывается за пахнущей сыростью землёй. Маша держала меня под руку, чтобы я не кинулась вслед за бабушкой. От отпевания в церкви мы отказались, обе боялись этого не пережить. Точнее, Мария не была уверена, что я не потеряю сознание прямо во время службы. А потому лучше не рисковать. Как можно смириться с утратой? Пройти все стадии горя? А что потом? На могиле образовался небольшой холмик, к которому я очень медленно приблизилась и водрузила на него несколько розовых гвоздик. Это были любимые цветы Алевтины Анатольевны. К нашей скромной процессии присоединилась Ульяна Марковна. Она промакивая старым платком выступившие слёзы, добавила к моему букету два нежных белых пиона. Наверное, привезла с дачи. Школу я даже оповещать не стала, эгоизм чистой воды, но сил всем этим заниматься и выслушивать соболезнования у меня не было.

– Доченька, ну как ты? На квартиру поедем, помянем Алевтину? – Положив свою узкую ладошку мне на плечо, тоненьким голоском спросила меня старушка. Я мрачно созерцала столь нежную цветочную композицию, абсолютно неуместную в этот тёмный день. Я им, конечно, обещала небольшие поминки в бабушкиной квартире, но подруга может пока справиться и без меня, а я постараюсь присоединиться позже. Придётся немного слукавить.

– Ульяна Марковна, Вы с Марией поезжайте, а мне пока нужно уладить некоторые финансовые вопросы… Сами понимаете, – я с надеждой воззрилась на соседку бывшей учительницы. Старушка и не заподозрила ничего. А может, просто виду не подала:

– Конечно, деточка. Машенька, пойдёмте, – и, уцепившись сухенькой рукой в Машино предплечье, повела мою подругу прочь с погоста. Одноклассница повернула голову ко мне, бросая жалобный взгляд. Я лишь пожала плечами. А кому сейчас легко?

Взглянув на последнее пристанище бабушки, я негромко произнесла, обращаясь непосредственно к Алевтине Анатольевне:

– Я буду скучать. Я уже скучаю, – слёзы причиняли боль. Я двинулась в противоположную выходу сторону. Нужно помыть руки и прийти в чувство, иначе до дома я просто не доеду. Раздалась тоскливая трель телефона. Мне уже всё кажется тоскливым. Не без труда я извлекла из сумочки мобильный, на дисплее белыми буквами горело ненавистное имя – «Джо». Я убрала сотовый обратно. Не о чём нам с ним пока разговаривать.

Вымыв руки прямо под краном установленном на улице, я стряхнула капли. Высохнут. Деревянная лавочка находилась неподалёку. Я присела на неё, облокотившись о спинку, и запрокинула голову. Белоснежные пушистые облака плыли по невозможно голубому яркому небу. Словно огромные куски сахарной ваты. И вновь мысли сводятся к бабушке, как она в зоопарке покупала мне это лакомство, а потом мыла мои липкие ладони, да и лицо тоже. Я печально улыбнулась. Зато есть, что вспомнить и великое благо, только хорошее. Нужно ехать домой, нельзя бросать Марию, нельзя.

Глава V

День Рождения

Прилёт из Санкт-Петербурга омрачила встреча в аэропорту с моим благоверным. Как он только узнал, когда я прилетаю. В любом случае на выходе из стеклянных дверей Гатвика меня ждала высокая фигура моего мужа. Отросшие волосы он собрал в пучок. И, конечно, очки без диоптрий украшали его прямой нос. Только посмотрите.

– Элис! Дорогая, как ты? – Приблизился ко мне Джо с этим глупым вопросом. Когда он подошёл ко мне почти вплотную, я заметила круги под его небесными глазами. Да и в целом он выглядел без прежнего лоска, каким-то подавленным. Так расстроился из-за моего внезапного отъезда? Ну нет.

– Словно мне трамвай голову отрезал, как Берлиозу. А тебя какая печаль тревожит? – С нескрываемым сарказмом поинтересовалась я.

Джозеф моего боевого настроя не разделял. Лишь удивлённо переспросил:

– Кому, кому? Давай сюда чемодан, – ловкие пальцы освободили ручку чемодана от моих рук. Что происходит?

– Хотел, правда, дома тебя поздравить, но не могу ждать, – муж заговорщицки посмотрел на меня, – Элис, с днём рождения! – Несколько торжественно произнёс Джо, неожиданно притянув при этом меня к себе. Прикосновение его тёплых губ к обветренным моим тоже было сюрпризом. Серьёзно, у него нет травмы? Отстранившись, я, оторопев, вглядывалась в ледяные очи благоверного, не в силах двинуться с места. Так, наверное, себя чувствует обезьянка при встрече с удавом. Учитывая предыдущие трагические события, немудрено, что мой ежегодный праздник старения, напрочь вылетел из головы. Никогда не любила этот день. Даже в детстве. Другое дело Новый год. А вот шестнадцатого августа атмосфера совсем не та.