По эту сторону горизонта (несколько историй о вантузе, поэзии, бадминтоне, и кое о чём другом)

§ … {Из тысячи дорог, / И зряче и вслепую, / Он выбрать, что и смог, / Так только столбовую.} … «Эх, время-время, времечко – мгновенья и лета, минуло школы бремечко, да вновь шишкасто темечко, вновь буйствует тщета», – впрочем, стихоподобная строка эта, «сотворённая» его душой на выпускном вечере26 судьбоносной не стала. Тщеты, в общем-то, не было. Потому что, на то и родители есть, чтобы счастье детей <в меру возможностей своих> должны образом обустраивать. И вовсе не он так посчитал. Посчитал так отец, а мать его безоговорочно поддержала. И родительский вердикт: «Не для того мы сына растили, чтобы ему простым работягой слыть» никаких возражений <как явных27, так и подспудных28> абсолютно не вызвал. А тут ещё и приёмную комиссию одного из городских вузов в тот год удачно возглавил давний отцовский приятель. Так что Волжский автомобильный завод построили без нашего юного героя, равно, как и нерушимость родной границы на острове Даманском героически защищал тоже не он. Его веха тех лет – это горделивая запись: настоящий диплом выдан <имярек> в том, что в 1967 году он поступил в Политехнический институт и в 1971 году окончил полный курс названного института по специальности «экономика предприятий пищевой промышленности» с присвоением <имярек> Государственной экзаменационной комиссией квалификации экономиста. И всё же … и всё же ничего героического, веха как веха. Типичная столбовая дорога во взрослую жизнь обычного юноши из интеллигентной семьи.

§ … {«Ты искушён, ты это понимаешь, / Но ты, мой друг, живи и не тужи, / Факт бытия лишь то, чем обладаешь, / Всё остальное грёзы лишь души» (из наставления Сатаны Адаму} … И действительно, всё, что ни делается – делается к лучше. Комбинат кондитерских изделий, куда его распределили по окончанию института, это вам не комбинат металлургический, где кроме железа и взять-то нечего <ушлый народ, правда, и в конверторном цехе найдёт, чем поживиться, и никакой ОБХСС его не остановит>. Другое дело, что в далёкие семидесятые годы, в годы его молодости, любая меркантильность ему претила. В рабочем кабинете на стену водружённый вымпел передовика социалистического соревнования был ему гораздо приятен, чем набитый нечистыми деньгами кошелёк. Хотя … хотя и он, увы, не всегда удерживался, малодушничал, кривил душой. Поддавался, всё ж таки, уговорам начальства и вписывал в отчёты иные, более благостные цифры, а потом … потом он получал за это не только вымпелы, но и денежные премии. «За активное участие в работе планово-экономического отдела и высокие личные достижения по итогам социалистического соревнования», – всякий раз формулировалось в приказе о его награждении, и всякий раз душа его этому не противилась. И от денег он всякий раз не отказывался. Тем более, что премиальные деньги всякий раз оказывались, как никогда, кстати. Ведь жизнь – она штука такая … весьма, шельма, затратная.

<… {Коль жизни смысл загадка, / То ищется отгадка, / И ищется в глубинах, / Своей души ложбинах. / Но как, порой, обманно / Смысл ищется спонтанно / Не там, где просветлело, / А там, где наболело.} … «Да-а, жизнь – она такая … она, в общем-то, и душу поэта с небес запросто сдёрнет, а что уж говорить об устремлениях людей, что натурой попроще. А чем выше витаешь, тем больнее падать. И чем быстрее ты это усвоишь, тем для здравия твоей же души это полезнее!» (Юрий О.Ш.)>