По главному фарватеру эпохи. От последнего паруса до первой ракеты

«Ни рыба ни мясо: совершенно неудовлетворителен и как крейсер, и как броненосец. В одиночном плавании разорителен для любого порта, к которому приписан в хозяйственном отношении, поскольку употребляет угля – и, желательно, лучшего сорта, – вдвое против любого другого корабля, даже самого большого крейсера. 115 тонн в сутки при 12 узлах хода! «Цесаревич» на пути из Нагасаки в Порт-Артур сожрал 76 тонн в сутки на этой же скорости хода, и мы считали, что это – много, а тут 115! В строю же эскадры «Пересвет» заведомо представит собой слабое звено: артиллерия главного калибра слабее и легче, нежели у полноценных броненосцев. Стволы орудий тонки, и, несмотря на увеличенный угол возвышения пушек до 35 градусов, хорошей кучности на дальних дистанциях стрельбы дать невозможно. В результате далеко стрелять может, да вот беда – не может точно попасть! Шестидюймовые казематы не дают ни хорошей защиты, ни удобного угла обстрела, противоминные 75-миллиметровые пушки не прикрыты вовсе. Небронированные оконечности корпуса огромны, и при затоплении хоть пары отсеков выше скоса броневой палубы корабль станет балластом для эскадры, не способным ни хорошо маневрировать, ни стрелять».

Война потом во многом подтвердила слова адмирала. Впрочем, в известной строгости своей Скрыдлов «не разглядел» и некоторых несомненных преимуществ нового корабля по отношению к тем, что уже ходили в составе российской Тихоокеанской эскадры. Например, мореходность «Пересвета» много лучше, чем у любого другого находящегося в строю русского броненосца. А автономная система водоотлива куда как лучше обеспечивает живучесть в бою при повреждениях, чем традиционная для более ранних проектов магистральная труба.

…Пройдет всего несколько месяцев после появления «Пересвета» в Порт-Артуре, и мнение адмирала о нем несколько переменится. Из Америки прибудут корабли, заказанные Россией на верфях Филадельфии, – броненосец «Ретвизан» и впоследствии знаменитый крейсер «Варяг». И при сравнении двух инженерных школ кораблестроения, российской и американской, Скрыдлов единозначно сделает выводы в пользу отечественного проекта «Пересвет», который покажется ему лучше «американцев» и по живучести, и по выносливости, и по мореходным качествам…

12

«Пересвет» отбыл из Кронштадта на Дальний Восток 11 октября 1901 года. Первый этап перехода – по штормовой осенней Балтике – прошел вполне благополучно на средней скорости 10–12 узлов, при задействовании только бортовых машин, без центральной. Наверное, таким подбором режима хода командир стремился снизить расход топлива. Если держать под парами только 10 котлов и использовать две машины из трех, тратится «всего-то» 100 тонн угля в сутки.

…У извилистого жерла Большого Бельта, там, где фарватер разветвляется на пути в Северное море и в бухту города Ньюборга, есть небольшая подводная гряда, верхний гребень которой находится на глубине всего 4 метров. В принципе, она и на картах давным-давно обозначена, и даже на самой местности буквально утыкана хорошо заметными вешками. А у северо-восточной оконечности зловредной банки, как положено, пляшет на волнах полосатый бакен с пиронафтовым фонарем и медным колоколом на верхушке. Так повелось на море: кто впотьмах в непогоду не заметит фонаря, тот авось услышит колокол…

Промозглым утром 18 ноября маячный сторож из Ньюборга, старик Ларсон, шел под дождем на паровом катере – проверить бакен и погасить на дневное время фонарь. И еще издали заметил, что на том самом месте, где полагается начинаться длинной цепочке сезонных навигационных знаков, предупреждающих корабли об опасности, неподвижно торчит что-то огромное, высокобортное, трехтрубное. Орудийная башня, нечетко рисующаяся в пелене непогоды на высоченном полубаке, однозначно выдавала представителя военного «сословия».

Под кормой повисшего на мели броненосца море буквально кипело: корабль тщетно пытался освободиться при помощи работы собственных машин. Сторож, в прошлом опытный моряк, сразу понял, что проблемы неизвестного пришельца – это надолго. Катер заложил крутую циркуляцию на обратный курс, из коротенькой закопченной трубы выплеснулась чернющая, резко свалившаяся назад грива дыма: полным ходом Ларсон отправился обратно в Ньюборг – за буксиром, без которого этакой громадине с мели нипочем не слезть…