По грехам нашим. Книга 4

Лютая сеча двух лавин затягивалась, не одна из сторон не смогла сходу завладеть инициативой и продавить противника, начиналась свалка, где важнейшим будет выучка, доспех и оружие. Эти показатели, смею надеяться, у русичей были лучше. Монгольские воины первой линии, того самого ударного кулака поголовно были отлично экипированы, чего не скажешь о тех воинах, которые шли во второй волне атаки. Русичи же были одеты в бронь, только более прочную, при этом сравнительно легкую из-за применяемой в производстве особых сплавов стали.

- Пушки треба выкатить далее и выйти пешцами, - даже не спросил, а констатировал Алексей.

Я кивнул. Мне тоже показалось, или даже какая чуйка сработала, что нажим на монголов нужно увеличить, помочь княжеской дружине. Тем более, что подобный маневр позволял нам бить во фланг конной монгольской лавине и помочь. Пехота начала формировать множество каре и выдвигаться, пушкари так же подогнали лошадей и стали крепить орудия.

Из леска, к тому самому, куда устремились по дуге наши всадники, но еще не дошли, начали выходить отряды степняков и устремляться в нашу сторону, видимо, рассмотрев угрозу от движения пехотных отрядов. Я выдохнул, степняки обнаружили свой засадный полк. Мы же чуть не попали в очередную мясорубку, избежать которую было необходимо, если бы отряд для фланговой атаки достиг леса. И так русичи сейчас теряют своих лучших представителей в сече. Если бы наши всадники уже входили в облюбованный лесок, то завязли там с монголами и не факт, что смогли бы в условиях леса использовать свое преимущество. Вероятно, победили бы супостата, спрятавшего засадный полк, но какой ценой? Итак, уже много русских людей сложили свои головы на этом поле.

- Сменить наказ конным, дабы били в спину тем конным, - сказал я, указывая как раз на вышедшие из леса отряды противника.

Сразу же отправились посыльные на быстрых конях, чтобы донести приказ. Сигналами можно было умудриться объяснить маневр, но нас не видели, как и мы уже не видим свою кавалерию.

В это время остатки иноплеменников в монгольском войске перегруппировались и начали отчаянную атаку на выдвигающиеся многочисленные коробочки-каре и артиллерию, выходящую на прямую наводку.

Конные отряды противника встретились с пиками построений и вклинились между построениями. Каре располагались таким образом, чтобы исключить «дружественный огонь» и отстреливать вражеских воинов, подвергающихся перекрестным обстрелам арбалетчиков и лучников в проходах между каре.

Не сразу поняли противники, что победить и продавить нас при использовании такой тактики не получится, и продолжали попадать в «огневые ловушки». В это время прозвучал рог и передние каре, прикрывающие артиллерию, начали расходиться в стороны, а пушкари направлять стволы на скопления противника. Выстрел! Одномоментная гибель многих десятков вражеских всадников окончательно поколебала атакующий порыв, и остатки кавалерии противника начали хаотично отходить, сбивая боевые порядки монгольской пехоты, которая так же выдвигалась в нашу сторону.

В то же время разгорелась ожесточенная схватка наших всадников, пошедших в обход и «засадного полка». Удар в спину монголам выкосил большое число противника, тем более, что арбалеты сработали практически в «тепличных» условиях отсутствия противодействия. Удар рогатинами также привнес свою долю в кровавую жатву. Но монголы смогли переориентироваться и часть из них начала оказывать существенное сопротивление, разделяясь на мелкие отряды. Одновременно в сторону этого боя были высланы, видимо, резервы хана, которые должны были ударить во фланг уже конницы моего корпуса.

Прозвучал сигнал к отступлению и подчиненные мне и Алексею кавалеристы начали разворачивать своих уже усталых коней обратно. Настигающие их монгольские отряды получали выстрелы арбалетов и замедлялись, так и не имея возможности единым фланговым ударом опрокинуть русичей, берендеев и воинов Антяса. В боевых порядках, огрызаясь, наши кавалеристы отступали вдоль того самого леска, от куда и атаковали противника.

- Ударить бы по обозу монголов! – воскликнул я, наблюдая в оптику бреши в обороне противника и возможность удара в тыл кавалерией, пусть и имея за спиной монгольских всадников.

При таком маневре уже степняки могли получить удар во фланг от пехоты и артиллерии, медленно, но верно приближающейся к становищу хана. Но отсутствие связи и несовершенство системы сигналов, не позволяли осуществить задумку.

- Конные татарвы выйдут туда, - Алексей указал на правый фланг. – Пусть пушки бьют по ним.

Предложение товарища было дельным. Я, увлекшись смакованием невозможности одного маневра, не оценил перспективу другого, который был, может, еще удачнее. Выкатить пушки, пусть часть пушек и ударить при поддержке каре правого фланга в кавалерию противника, если та не прекратит погоню за нашими всадниками.