По Японии

Обратная сторона галереи выходит во внутренний дворик, покрытый мелким дробленым камнем. По существу это каменный газон, который так часто встречается в средневековой японской архитектуре, и не только в храмах, но и во дворцах феодалов.

Белые камни прижимались к красным колоннам. Яркое солнце нагревало светлый каменный газон, камни отражали солнечные лучи, и вся галерея была наполнена горячим отраженным светом. Красный пол ее мягко светился, и создавалось впечатление, будто по белым камням течет спокойная пурпурная река, в которой отражаются стрелы колонн.

У самого края галереи, на камнях, мы увидели аккуратно поставленные в несколько рядов детские ботинки — это идущая перед нами группа школьников продолжала осмотр. Ходить по крытому лаком полу в обуви не разрешается, и мы покорно стали снимать туфли, подпрыгивая на камнях, нагретых совсем не по-осеннему жгучим солнцем. Кто-то из нас сказал: «А вдруг и пол такой же обжигающий, не так еще придется прыгать, взгляните — он на самом деле как будто раскаленный». Действительно, пол зловеще, как нам теперь казалось, светился. Но каково же было наше удивление, когда первый храбрец, решительно шагнувший на галерею, действительно повел себя как-то странно: сделав рывком два коротких шага, он остановился. Выражение его лица быстро изменилось, и затем он жалобно, как цапля в осенней воде, поджал ногу — пол был ледяной, холоднее каменных плит, впитавших глубинный холод и влагу земли, настоящий лед, беспощадно жгущий подошвы своим холодным огнем. Не рассуждая на сей раз о качествах и секретах лака (обычно у нас по каждому поводу возникала дискуссия), мы молча двинулись вдоль красных колонн. Навстречу нам, еле сдерживаемые взрослыми, быстрым галопом мчались закончившие осмотр ребята. Прыгая в свои нагретые солнцем туфли, они с сочувствием смотрели на наши босые ноги, в то время как мы с бесстрастными лицами продолжали неистово фотографировать орнаменты галереи. Молодой преподаватель, указав на нас, что-то произнес — очевидно, детям, как всегда, приводили назидательные примеры. Никто из них не догадывался, что нас неотступно преследовала мысль- назавтра мы обеспечены солидной ангиной или на худой конец гриппом с высокой температурой.

Хотите прожить жизнь спокойно?

Планировка пространства, на котором расположен Тосёгу, очень сложна — сколько здесь внутренних двориков, каких-то галерей, специально воздвигнутых стен, проходов, соединяющих одно здание с другим, большей частью украшенных замысловато декорированными надвратными храмами. Несколько ворот в старокитайском классическом стиле со сплошной золоченой резьбой и сценами из жизни средневекового Китая. Кажется, что они чересчур перегружены всевозможными украшениями, в них нет строгости и простоты, свойственной национальному японскому зодчеству. Даже фонари, важно и надменно застывшие у этих ворот, выглядят совсем иначе, нежели их простые каменные собратья у других храмов. Края их железных крыш загнуты вверх, как края дамской шляпы. Бронзовые украшения, как пушистые перья, сбежав по крыше фонаря, резными завитками подымаются вверх.

Покинув Хондэн, мы долго ходили по белым каменным газонам, около храма Риннодзи, любовались садом в чисто японском стиле с прудом, в котором стоячая вода наполовину заросла осокой,» маленькими камнями и низкими соснами у галерей.

По серым каменным ступенькам лестницы, ведущей к одному из самых больших зданий в Никко — храму Санбуцудо, взбегают три тоненьких деревца вишни, стройные стволы их подымаются прямо из камня, и весной, когда кроны превращаются в пушистые бело-розовые колокола, кажется, что по лестнице одна за другой бегут в храм три тоненькие девчушки и ветер треплет их благоухающие платья. Но самым поразительным было то, что деревцам-девчушкам, как сказал монах-экскурсовод, свыше 400 лет. Одно из самых почитаемых туристами мест — священная конюшня, или стойло для священного коня. Это очень скромное, закрытое со всех сторон помещение с темными решетками дверей, выходящих на галерею. Оно привлекает посетителей великолепно выполненными резными композициями, расположенными вдоль всего здания Композиции изображают различные сцены из жизни обезьян, и назидательный смысл их вполне ясен. Главные положения буддизма избраны в качестве основы иллюстраций — здесь любовь к богу, сыновняя любовь и послушание, снисходительность и терпимость к ближнему, умеренность в жизненных требованиях, взаимное уважение в семье и прочее и прочее. Красочно представленные добродетели так и предлагают туристам советы на все случаи жизни.

Одна из композиций, широко известная, обычно помещаемая в любом путеводителе или статье о Никко, дает вполне определенный рецепт, как прожить жизнь спокойно. Среди сквозных ветвей деревьев на фоне черного глухого лака — шоколадные фигурки трех обезьян.

Одна обезьяна закрыла уши, другая лапками зажала рот, третья плотно закрыла глаза.

— Не слышу ничего плохого.

— Не говорю ничего плохого.

— Не вижу ничего плохого.