По холодным следам

Однако именно подвеска в виде лошадки заставила Карен понять, как много она значит для этой женщины. Глядя на хрупкое украшение, она подумала, что самой Мелинде наверняка никто не дарил ничего подобного, а она, возможно, мечтала именно о таком подарке и, возможно, даже от какого-то конкретного человека. Вручая ей подвеску, приемная мать сказала:

— В этом году финансы нам не позволяют, но однажды мы купим тебе настоящую лошадь. Обязательно купим. — Макгинти иногда упоминали о далеком, более благополучном прошлом, когда имели своих лошадей, но именно в тот момент они впервые заговорили о покупке.

— Ого, спасибо! — воскликнула Карен.

— В этом году у тебя хорошие оценки, — продолжала Мелинда. — Мы гордимся тобой. — Боб согласно кивнул. — Так или иначе, мы хотим обсудить следующий этап. Мы намерены удочерить тебя, Карен.

«Меня зовут не Карен», — такой была первая мысль, промелькнувшая у нее в голове.

— Мне очень нравится украшение, — произнесла она вслух. — Огромное вам спасибо!

Она говорила искренне. Подвеска на тонкой золотой цепочке выглядела простенькой, маленькая лошадка была выпуклой только с одной стороны, чтобы создать иллюзию трехмерной фигурки, и плоской с изнанки. Но она скакала во весь опор.

— Мы не требуем от тебя решения прямо сейчас, — сказала Мелинда. — Мы просто хотим дать понять, что считаем тебя своей дочерью.

Карен невольно услышала в ее словах тревогу по поводу приближающейся одинокой старости. В приюте часто рассказывали такие истории. С содроганием вспомнив обо всяких Питах, Карен попыталась примерить эти воспоминания к длинному волевому лицу Мелинды, простому и почти некрасивому. Глубокие горькие морщины прорезали путь от уголков рта к подбородку — переживания из-за сына, — но улыбка смягчила черты, а в повлажневших серых глазах светилась доброта. Будущее Карен с Мелиндой и Бобом, наверное, будет связано с лошадьми, но также оно включало и колледж, работу в Ред-Блафф, Реддинге или даже Сакраменто. И более того: возможно, у нее появится ухажер из числа одержимых бейсболом хулиганов, и однажды она пойдет по церковному проходу, украшенному лентами и самодельными колокольчиками из папиросной бумаги. А дальше в один прекрасный день этот дом с дощатой островерхой крышей перейдет в ее владение. Она будет спать в хозяйской спальне, выходящей окнами на поросшие лесом горы, и раз в год возить своих детей на побережье. Уютное существование, как у вилки в ящике кухонного стола.

— Это мой самый лучший день рождения в жизни! — воскликнула Карен и почти не лукавила, хотя на самом деле тогда был не настоящий день ее рождения, а случайная дата, которую она выбрала наугад.

Она представляла, как погонит могучего коня сначала рысью, потом галопом, чтобы походить на подаренную подвеску — силуэт скачущей лошади. Перепрыгнув через низкую деревянную ограду, они пронесутся через пастбища и леса, поднимутся в горы. Конечно, это снова фантазия, подобная той, детской, про серебристо-белого коня, который однажды примчится за ней и увезет в неведомую прекрасную страну. Карен не умела преодолевать барьеры и наверняка угробила бы и себя, и лошадь. Да и горы не годятся для верховой езды. И вообще, далеко ли уедешь на лошади?

Нет, все-таки на автобусе куда надежнее. И она начала собирать информацию об автобусных маршрутах. Пора было отправляться в Портленд, где, как она слышала, на душу населения приходится больше стриптиз-клубов, чем в любом другом городе США. Когда Мелинда в очередной раз ушла в библиотеку, а Боб, сложив газету, отправился в столярную мастерскую, Карен поступила как всегда: сбежала. Это оказалось несложно — она просто повернула в другую сторону на трассе, испытав облегчение и удивление от того, насколько просто ей дался побег. Она дважды обернула цепочку с лошадкой вокруг лодыжки, и самодельный браслет ритмично шлепал по ноге в такт шагам, примерно на каждом восьмом соскальзывая в туфлю, а затем выскакивая и снова скользя вниз. Она шла и представляла, что крошечная золотая лошадка спрыгнула с цепочки и Карен теперь едет верхом на ней вместо автобуса.

10

— Думаете, муж обманывает вас? — спрашивает Алекс Меркадо небрежно, но с интересом, как человек, обсуждающий шансы в гонке, где не делает ставок.

— Нет. Не знаю. Я просто…

Кто-то проходит за дверью моего кабинета, я замечаю силуэт в матовом застекленном дверном проеме и подношу телефон к другому уху. В университете всегда кто-нибудь есть, даже по выходным.

— Вы хотите, чтобы я выяснил, не обманывает ли он вас, — уточняет детектив. — Я с удовольствием прослежу за ним и узнаю, куда он ездит. — Его реплика подразумевает: «Не бесплатно, конечно».

Я не даю ему развить эту тему и, понизив голос, спрашиваю:

— А вы не могли бы разузнать про другого человека? Ее зовут Альма Жозефина Руис.

— Собрать основные сведения? Или проследить?

— Основные сведения, — торопливо отвечаю я. — Она попечитель нашего благотворительного фонда. Точнее, его администратор.